Плохой парень

Доминик кивнул и, взяв меня за руку, помог взобраться на ступеньку и сесть в машину. После того, как Моно сел за руль и мы оказались на пустующей в такое позднее время дороге, я поерзала на кожаном сиденье и подумала о том, что мне сейчас было немного непривычно. Мы не виделись больше месяца и вот Доминик в совершенно другой, строгой одежде и на новой машине. Я познакомилась с ним в гетто, а теперь он выглядел, как парень из высшего общества. При чем, не возникало ни одного сомнения в том, что он именно таковым и являлся.

Я толком не понимала, куда мы ехали. Сразу заметила, что мы направлялись в сторону шестого округа, но со временем запуталась в сплетениях улиц и вообще перестала понимать, где мы находились.

С одной стороны было любопытно посмотреть на то, каким Париж был ночью. Он совершенно отличался от того города, который я видела в светлое время суток. Не только атмосферой, но, создавалось ощущение, что даже воздух был иным. Вот только, я все равно постоянно отворачивалась от окна и украдкой посматривала на Доминика. Вот от Моно мне было тяжело отвести взгляд. Я не видела его месяц, а мне казалось, что несколько лет и так сильно соскучилась.

Когда машина останавливалась на светофоре, Доминик оборачивался ко мне. Наклонялся и целовал. Всегда жадно, долго и безумно. Вызывая бурю эмоций и заставляя губы пылать, а тело трепетать. Вот только, всего этого было мало и хотелось еще больше, сильнее и дольше, но следовало ехать дальше и, когда светофор менял цвет, мы буквально отрывались друг от друга, но, когда машина вновь останавливалась, Моно, вновь набрасывался на меня. Прижимал к сиденью и целовал.

Наверное, мы ехали около получаса, но, когда я вышла на улицу, ночной декабрьский холод уже совершенно не остужал. Губы ныли и тело горело. Пытаясь привести мысли в порядок, я куталась в пальто, но все так же была жутко рассеянной. Все время оглядывалась по сторонам и видела перед собой очень тихую и ухоженную улочку. Это точно был не Батиньоль-Монсо, но тут тоже находились особняки и коттеджи. При чем, район явно очень старый. Об этом говорила архитектура и здания.

Доминик ключом открыл кованные ворота около которых мы остановились.

- Так что это за место? – спросила, заглядывая внутрь. Туда не доставал свет уличных фонарей, но этой ночью луна была достаточно яркой, чтобы я могла рассмотреть сад. Еще я заметила, что он был не ухожен. Им явно очень давно не занимались. – Если честно, пока что это место напоминает мне те, которые я видела в фильмах ужасов.

- Скоро тут все будет приведено в порядок, - Доминик зашел на огражденную территорию и, наверное, почувствовав мою неуверенность, взял меня за руку. После этого мне и правда стало легче, но я все так же настороженно оглядывалась по сторонам.

Мы прошли по узкой, почти заросшей тропинке к двухэтажному зданию. К сожалению, в темноте из-за высоких деревьев я его плохо видела, но почему-то понимала – оно очень красивое.

- Что это за место? – в очередной раз спросила.

- Оно будет нашим домом, - Моно открыл дверь и впустил меня в холл, почти сразу включая свет. – Очень долго тут никто не жил и пока что здание и территория выглядят заброшенными.

- Наш дом? – удивленно переспросила, продолжая растерянно осматриваться вокруг.

Доминик сказал про заброшенность этого места и подобные слова полностью соответствовали саду, но вот судя по холлу, само здание уже начали приводить в порядок. В первую очередь это касалось того, что тут началась уборка.

Я ясно отмечала то, что здание с очень красивой архитектурой и мебель тут была старинной, но от этого не менее красивой и явно безумно дорогой. Я все еще не понимала, что это за район, но прекрасно осознавала, что такая недвижимость стоила целое состояние. Здание было меньше особняка моей семьи, находящегося в Батиньоль-Монсо, но почему-то мне казалось, что из-за некоторых факторов оно стоило дороже.

- Но… Что это за дом? Чей он? – спросила, подняв взгляд на потолок и посмотрев на огромную люстру. Из-за этого места и из-за слов Моно еще сильнее растерялась.

- Мой.

- С каких пор? – сказать, что я была удивлена, значит, ничего не сказать. Я обенулась к Доминику и посмотрела на него широко раскрытыми глазами. – И… откуда он у тебя?

- Уже пятнадцать лет. Когда-то он принадлежал моим дедушке и бабушке. После их смерти отец переписал эту недвижимость на меня.

- Подожди… То есть, все это время у тебя был особняк? Но тогда почему ты жил на съемной квартире в гетто?

- Потому, что хотел, - Доминик подошел ближе и взял меня за руку. – Пойдем.

Моно повел меня за собой к лестнице, по которой мы поднялись на второй этаж. Пока шли, я постоянно рассматривала коридоры и те комнаты двери, которых были открыты, но из-за того, что тут свет выключен, толком ничего не видела. А еще я поймала себя на мысли, что пока что не понимала Доминика и того, почему он выбрал такой трудный путь. Решил в восемнадцать лет искать жилье и, чтобы его оплачивать, работать в два раза больше, хотя у него все это время был особняк.