Плохо быть мной

Она ответила, что не договаривались, но что все равно я дурак. Себе взяла какой-то коктейль. Неестественно розового цвета, на краях стакана сахар, а на поверхности плавала вишенка. Я попробовал — полная дрянь.

Эстер болтала ногой, пила коктейль. Я тоже сидел, пил виски, делал большой глоток, пауза, следующий, и думал: что было бы, если бы я так делал всегда. Лакал бы стакан за стаканом без перерыва. В тот момент эта мысль казалась привлекательной. Воздух был пропитан сексом, хотя, может быть, это жара, я не уверен.

— Посмотри на того человека, — сказала Эстер.

На асфальте, прислонившись спиной к стене кафе, полулежал мужчина. Несмотря на жару, на нем была куртка черного цвета и сапоги. На голове шерстяная шапка. Еще борода. И запах. Запах был жуткий, его нет-нет и доносило до нашего столика. Эстер сказала, чтобы я не пялился на несчастного, ему это неприятно. Потом пошла к нему.

— Извините, — она присела на корточки. — С вами все в порядке?

Он не ответил ничего вразумительного. Что-то промычал. Либо он умирал, либо был смертельно пьян. Скорее всего, и то и другое. Эстер так ничего от него и не добилась. Просто сидела на корточках, а он таращил на нее глаза и мычал. Но вид у него при этом был благодарный.

— Мистер? Эй, мистер? — Эстер взяла его за руку. Мне показалось, она разговаривает с глухим. — Не хотите что-нибудь поесть? Или попить не хотите?

Он посмотрел на нее и отрицательно покачал головой. Я прекрасно его понял — мало чего хотелось по такой жаре. Разве что умереть. Я сказал Эстер: она что, не видит, человеку ничего не хочется, кроме того, чтоб его оставили в покое?

— А воды? — настаивала она. Меня она не слушала. Вообще не обращала внимания. — Ну вот и хорошо! — обрадовалась она, когда тот кивнул головой, соглашаясь.

Я пошел к официанту за стаканом холодной воды. Официант спросил для кого, потому что если для джентльмена, с которым разговаривает та девушка, то нельзя: он ничего не заказывал в заведении. Я сказал, что для себя, потом пошел со стаканом в руке к стоянке, свернул, наклонился и дал ему воду. И сразу обернулся — и увидел, что официант со злобой смотрит на меня. Да и всем наблюдающим за этой сценой не нравилось то, что они видели.

Особенную неприязнь это вызвало у бритого налысо парня. Я его давно заметил. Крепкий паренек лет двадцати. У него проблемы с алкоголем — такая у него была опухшая физиономия. А может, просто недавно подрался — не знаю. Он все время смотрел на нас, пока мы разговаривали с бомжом. На лице отвращение. Бритая голова и шрам на лице. Эстер помогала бездомному держать стакан, пока тот пил, а парень смотрел на нас и бесился от всего, что видит. Она сказала мне, чтобы я подошел к нему и объяснил, что это не развлекательное шоу и что бесплатных билетов на фильм «Техасская резня бензопилой» здесь не раздают. Но я сказал, что это лишнее: пока он к нам сам не подвалил и не начал задираться, нечего первым идти на конфликт.

Бездомный к тому времени немного пришел в себя. Сказал, что пусть Господь нас хранит, а он сейчас пойдет в тень. Поковылял в тень, а мы с Эстер пошли за столик допивать наши дринки. Бритый по-прежнему околачивался рядом, но нам было пофигу. Солнце било так, будто земля не седьмая по счету от него планета, а по крайней мере вторая. Бритый поболтался еще какое-то время, потом пошел к стоянке и облокотился на ограду. Позади него были поля, которые простирались до самого горизонта. Солнце светило на него так, что был виден только силуэт. Можно было представить себе, что этот парень фермер и поля за его спиной принадлежат ему.

— Ох, господи! — выдохнула Эстер.

— Сил нет, как жарко, — промямлил я.

У меня кончился виски, но я уже раскаивался, что вообще его заказал. Меня слегка развезло.

— Может, пойдем в туалет? — предложил я. — Там прохладнее.

Эстер посмотрела в сторону парня у ограды и медленно произнесла:

— Коз-з-зел. Козла за десять миль видно, правда, бейби?

Я подумал: видно, что он местный, техасец, у которого в распоряжении слишком много времени. Он все не уходил, злобно наблюдал за нами — за Эстер еще больше, чем за мной.

— У тебя, бейби, — пошутил я, — есть особенность: ты нравишься только благородным мужчинам.

Одна из лямок на ее платье сползла с плеча, и я спросил, хочет ли она, чтобы я ее поцеловал. Она ответила, чего я жду, интересно. Я подчинился. И вообще, мне очень хотелось что-то для нее сделать. Купить ей драгоценности, на худой конец цветы. Но рядом был только один магазин, торговавший охотничьим оружием.

— Ничего себе. Оружейный магазин! — сказал я. — Как все-таки стереотипы могут быть такими стереотипными, когда ты в Техасе!

Внутри было оружие — дробовики, простые ружья, ружья с пневматическим прицелом, гладкоствольные ружья, нарезные, комбинированные и даже какая-то штука, отдаленно напоминающая меч.

Мы с Эстер ходим и осматриваем полки.

— Очень хочу тебе что-нибудь купить, — говорю я.