Плохиш

И, поддавшись импульсу, осторожно заправил длинную прядь ей за ухо. Дерьмо какое-то, прямо сцена из сопливой мелодрамы, но ему хотелось именно этого. Осторожного касания мягкой кожи, полоски румянца, который тут же распустился на щеке Влады, ее расширенных до невозможности зрачков, в которых отражался он сам.

— Можно? – все еще боясь поверить, переспросила Влада.

Стас выбрался из машины, постучал по водительскому сиденью, и Влада потихоньку перебралась туда.

— А если я... ну, если мы...

— Не волнуйся, Ванилька, я не позволю тебе ехать так быстро.

Он присел рядом, рассказывая ей, что и как делать, положил ладони Влады на руль, почти физически ощущая, как через ее кожу ему передается мягкая дрожь. Дрожь, от которой ему становилось до чертиков неуютно. И от которой следовало валить на хрен.

«Ты проводишь с ней слишком много времени, мужик».

Много времени? Да они фактически были рядом постоянно. Утром он отвозил их с Джейн на занятия (при этом постоянно изобретая «вежливые» способы отделаться от не по годам развитой и «горячей» американки, которая, похоже, задалась целью выполнить квест «Трахни брата своей подруги»). Потом писал очередную программу, дробил мозги о бесконечные коды, выискивая ошибки и несоответствия. Потом забирал Владу с учебы – и они просто растворились в реальности. Ходили в кино, в музеи, которые она предварительно выбирала по одному ей понятному принципу, бродили по городу. Ужинали в каком-то милом кафе. А еще он делал за нее математику, которая Владе категорически не давалась. Она жутко стеснялась этого, как будто неспособность досконально разобраться в хитросплетениях формул была настоящим дефектом. Потом он отвозил ее домой (обязательно прихватив какой-то небольшой подарок для хозяйки дома) – и уходил, пожелав хороших снов. Ни единого поползновения, из которого Влада сделала бы неверные выводы. Настоящий, блядь, старший братик, комар носа не подточит. Он даже за руку ее не брал, хотя ни раз замечал, как она как бы невзначай кладет ладонь поближе, тянется мизинцем к его руке. Стас всегда вовремя «притормаживал». Вот только это чертовски выматывало, и поэтому каждая ночь заканчивалась с новой безымянной девчонкой из бара или клуба. Секс, который не давал удовольствия, но приносил облегчение и делал голову спасительно пустой.

И вот сегодня они выбрались на пикник. Стас до последнего сопротивлялся поездке за город, но Влада смотрела такими глазами, что он, в конце концов, сдался. И даже взял на себя все приготовления, хотя Влада упрямо заявила, что сама сделает сэндвичи и что-то испечет.

— Готова? – Стас выставил локоть в открытое окно и жестом предложил Владе заводить мотор. – Главное – не бойся. Осторожно, без нервов. Трасса пустая.

— Я с тобой ничего не боюсь, Стас, - с обезоруживающей, бьющей куда-то в область сердце откровенностью, призналась она. – Я знаю, что когда ты рядом, то ничего плохого не случится.

Он собирался сказать, что эти выводы. Мягко говоря, ошибочны – но не стал. Потому что ему хотелось сделать так, чтобы эта девочка в самом деле никогда не плакала. Не потому что она сестра Артема и точно не из-за каких-то своих сраных рыцарских мотивов. Из-за нее самой. Из-за этих бесконечных ярких травянисто-зеленых глаз, в которых для него всегда была лишь теплота. И еще любовь. Оглушающая и невозможная, та, которую Стас никогда не смог бы принять. Но знать, что, хотя бы одна живая душа любит его просто так было охерителньо приятно.

— Это ведь ты сделал, да? – спросила Влада, осторожно разгоняя «Порше» и пристально глядя на дорогу. – Избил Лукаса.

— Жаль его? – спросил Стас в ответ. Влада – наивная, но не дура, совсем не дура. То, что она догадается и сложит два плюс два было лишь вопросом времени. Скорее всего, она сделала это намного раньше, но спросить решила лишь теперь.

— Не жаль, - зло улыбнулась она. – Надеюсь, он больше никогда не сможет ни с кем трахаться. А лучше, если и в туалет сможет ходить только с посторонней помощью.

— Моя девочка, маленькая злюка! – Стас от души рассмеялся. Что же, у Ванильки есть характер, и зубы, и нет этого идиотского сострадания, которым большинство женщин прикрывают свою беспомощность. Наверняка, будь она в тот момент рядом, с удовольствием бы прибавила мудаку и от себя лично. Вот тебе и аленький цветочек.

— Твоя, - словно эхо, шепнула Влада – и дала по газам. «Порш» рванулся с места, воздух ударил в лицо, а Влада, хохоча, словно безумная, громко закричала прямо навстречу ветру: - Твоя, твоя, твоя!

Стас откинулся на сиденье, наслаждаясь ее счастьем, впитывая его, словно губка, ощущая каждым нервом, как Влада проникает под кожу сладкой отравой, охренительным дурманом.

— У меня получается! – продолжала смеяться она, потихоньку сбавляя скорость перед поворотом.

— Я и не сомневался, - подбодрил Стас.

Правда, затормозила она слишком резко, так, что чуть не треснулась лбом о руль. Стас пытался сдержать веселье, но все-таки разразился хохотом, глядя как она расстроенно пытается понять, в чем был прокол.