Плохая игра

Снимок был сделан в той комнате, которую позднее Дарья взяла себе. Мебель в комнате была та же, только рядом с диваном стоял комод. Тот самый, который я видел сегодня в коридоре квартиры. А на комоде помимо пары статуэток клоунов стояли журналы. И подпирали эти журналы половинки носорога как две капли воды похожие на те, что не так давно привлекли мое внимание в кабинете Марка Ивановича. Нахмурившись, я принялся искать другие фотографии комнаты, благо каждый автор считал своим долгом сфотографировать безутешную родственницу на фоне жалкого интерьера.

Через пару статей мне попался, наконец, кадр с нужного ракурса. Спустя некоторое время после самоубийства Яны, комод все еще стоял на своем месте, только журналов на нем больше не было.

— А подставку, стало быть, подарила одноклассница… — прошептал я.

Собрав газетные вырезки, я с удвоенным вниманием стал изучать свои распечатки. Если я стопку книг не приметил, то мог пропустить и еще что-нибудь важное.

— Вот тебе и на… — вновь вслух проговорил я, изучая распечатку звонков.

Ее приобщили к делу, как доказательство того, что Яна Подорожная перед смертью звонила сестре попрощаться. Звонок длительностью около минуты был совершен в 01:24. Учитывая, что девушку на мосту я встретил до полуночи, между попыткой самоубийства и смертью прошло приблизительно полтора часа. И самое интересное, что в течение этих полутора часов сама Дарья звонила на некий городской номер. В 00:37.

Достав из кармана свой «рабочий» мобильник, я без промедления набрал указанный номер. Я уже догадался, кому звонила девушка. Однако проверить не мешало.

После двух гудков в трубке раздался хрипловатый голос:

— Алле? Говорите громче, я плохо слышу!

— Марка мне надо! — сообщил я.

— Минуту…

Дожидаться ответа судмедэксперта я, конечно же, не стал. Сбросив звонок, я несколько минут просидел в тишине, раздумывая над своими дальнейшими действиями. Потом собрал те материалы, которые имели отношение к делу, сложил их в папку и вновь позвонил.

— Дарья? Это Павел — журналист, который сегодня приходил к вам.

— Что вам надо? — прозвучал грубый ответ. Мне показалось, Баум едва сдержалась, чтобы не спросить, сколько денег я хочу за свое молчание.

— Давайте встретимся часов, скажем, в восемь на том мосту, где умерла ваша сестра. Я хочу вам кое-что рассказать, — стараясь говорить как можно спокойнее и доброжелательнее, предложил я.

* * *

Четырнадцать минут девятого. Солнце уже опустилось к горизонту, так что воды речушки невольно приобрели красноватый оттенок. Я все еще стоял на мосту, ожидая девушку, которую пригласил на встречу. Но уверенности в том, что она придет, у меня уже совсем не осталось.

Да и зачем ей было приходить? Она точно понимала, что полиция не сможет ее арестовать: не было никаких фактических улик, лишь мои наблюдения и домыслы. Что же до пересудов… Ей — гражданке Германии — вряд ли могло быть до них дело.

— Павел? — я вздрогнул, услышав мужской голос у себя за спиной. Людей вокруг не было, я стоял возле самых перил, а Генрих обладал не дюжей силой, насколько я мог судить по его комплекции.

Я обернулся.

Нападать на меня немец явно не собирался. Да и пришел он не один. Дарья пугливо стояла позади него, словно стыдясь посмотреть мне в глаза.

— Зачем вы назначили встречу моей жене? — поинтересовался Генрих.

— Чтобы рассказать ей правду о смерти ее сестры.

— Чтобы шантажировать ее?

Я отрицательно качнул головой. Мой ответ, кажется, удивил его. Помявшись немного, иностранец обронил:

— Говорите.

— А вы уверены, Дарья, что вашему мужу стоит присутствовать при этом разговоре.

Девушка быстро посмотрела на меня, но тут же уткнулась в рукав пиджака мужа.

— У меня больше нет сил молчать, но и рассказать ему все я не могу, — сквозь всхлипывания расслышал я.

— Что ж, значит, это мое наказание за то, что столько лет скрывал правду.

Дарья перестала всхлипывать и вновь посмотрела на меня. На этот раз с недоверием.

— Ваша сестра в ту ночь действительно пыталась покончить с собой. На этом самом мосту. И мальчик действительно помешал ей сделать это. Я точно это знаю, потому что я — тот мальчик.

— Она не выдумывала тогда?..

— Нет.

Дарья побледнела, вцепилась в мужа, доставляя ему заметную боль. Но Генрих лишь приобнял жену, давая понять, что она может рассчитывать на его поддержку.

Я продолжил рассказ:

— Вы не поверили ей. Разозлились. Яна вспылила в ответ. Я уверен, вы не желали ей плохого. Случайно толкнули, так что она налетела на комод и ударилась головой о подставку для книг. Упала. Она дышала, но вы все равно испугались. Подумали, что если вызовите скорую, вам придется отвечать по всей строгости закона. А вы ведь были беременны.

Дарья кивнула.

— Но и не оказать сестре помощи вы не могли. Тогда вы позвонили старому школьному другу, который к тому же имел отношение к медицине.