Пляска смерти

Капитан. Поставь цветы в вазы... Я не отлича­юсь легковерностью, и люди — подонки, но это скром­ное чествование, видит Бог, вполне искренне... не мо­жет не быть искренним!

Алис. Глупец!

Курт (читает телеграмму). Юдифь сообщает, что приехать не сумеет, поскольку пароход из-за шторма не ходит!

Капитан. Это все?

Курт. Не-ет! Тут еще приписка!

Капитан. Читай!

Курт. Ну, она просит папочку не пить так много!

Капитан. Какой стыд!.. Вот они, дети! Моя един­ственная любимая дочь... моя Юдифь! Мое божество!

Алис. И подобие!

Капитан. Вот она, жизнь! И ее высшее блажен­ство. Тысяча чертей!

Алис. Что посеял, то и пожал. Ты натравливал ее на мать, теперь она идет против отца! Говори по­сле этого, что Бога нет!

Капитан (Курту). Что пишет полковник?

Курт. Он без лишних слов удовлетворил проше­ние об отпуске!

Алис. Это я просила!

Капитан. Я в отпуск не пойду!

Алис. Приказ уже составлен!

Капитан. Это меня не касается!

Алис. Видишь, Курт, для этого человека не сущест­вует ни законов, ни конституции, ни норм человеческо­го поведения... Он стоит над всем и всеми, Вселенная со­здана для его личного пользования, Солнце и Луна вра­щаются лишь для того, чтобы вознести его славу к звездам; таков мой муж! Жалкий капитанишка, не су­мевший даже стать майором, его напыщенность вызыва­ет смех, а он воображает, будто страх; эта кляча боится темноты и верит барометрам, и ко всему этому заключи­тельный акт: тачка навоза, да еще и не лучшего качества!

Капитан (обмахивается в полном самоупоении букетом, не слушая Алис). Ты Курта завтраком на­кормила?

Алис. Нет!

Капитан. Иди и скоренько приготовь два, два отличных бифштекса.

Алис. Два?

Капитан. Один — мне!

Алис. Но нас же трое!

Капитан. Ты тоже будешь? Ну, тогда три! Алис. А откуда я их возьму? Вчера ты пригла­сил Курта поужинать, а в доме не было даже корки хлеба; Курт просидел возле тебя всю ночь на голод­ный желудок и кофе не мог выпить, поскольку кофе нет, а в кредит нам больше не отпускают!

Капитан (Курту). Она злится на меня за то, что я вчера не умер!

Алис. Нет, за то, что ты не умер двадцать пять лет назад, что не умер прежде, чем я появилась на свет!

Капитан (Курту). Вот, послушай ее!.. Вот что получается, когда заключаешь брак, мой милый Курт! А этот уж точно заключен не на небесах!

Алис и Курт обмениваются многозначительными взглядами.

(Встает с кушетки и направляется к двери.) Кстати! Вы как хотите, а я отправляюсь на службу! (Надева­ет старолюдную артиллерийскую каску с султаном, перевязь с саблей и шинель.) Если меня будут спра­шивать, я на батарее!

Алис и Курт тщетно пытаются его остановить.

Прочь с дороги! (Выходит.)

Алис. Иди, иди! Ты всегда уходишь, чувствуя, что сражение проиграно, поворачиваешься спиной, а жене предоставляешь прикрывать отступление — ге­рой во хмелю, хвастун без удержу, лжец. Пропади ты пропадом!

*    * •

Курт. Неслыханно!

Алис. Ты еще не знаешь всего!

Курт. Неужели есть и еще что-то?

Алис. Но мне стыдно...

Курт. Куда он сейчас пошел? Откуда силы взял?

Алис. Тебе бы только вопросы задавать! К унте­рам отправился, поблагодарить за цветы... останется с ними выпить и закусить! И будет поливать грязью офицеров... Если бы ты знал, сколько раз ему угрожали отставкой! Его держат лишь из сострадания к семье! А он воображает, будто из-за страха перед его превос­ходством! И бедных офицерских жен, всячески нам по­могавших, он ненавидит и говорит про них гадости!

Курт. Должен признаться — я добивался этого назначения в надежде обрести здесь, у моря, покой... о ваших отношениях я ничего не знал...

Алис. Бедный Курт!.. Где же ты поешь?

Курт. Э, пойду к доктору, а вот ты-то как? По­зволь, я все устрою.

Алис. Только чтоб он не пронюхал, а то он меня прикончит!

Курт (смотрит в окно). Смотри, стоит на валу, на самом ветру!

Алис. Жалко его... ну почему он такой!

Курт. Вас обоих жалко!.. Чем вам можно помочь?

Алис. Не знаю... Пришла еще целая пачка сче­тов! Он их и не заметил!..

Курт. Иногда не видеть — счастье!

А л и с (у окна). Распахнул шинель, подставил грудь ветру! Он хочет умереть!

Курт. Не думаю, ибо только что, чувствуя, как жизнь покидает его, он начал цепляться за мою, при­нялся расспрашивать о моих делах, словно хотел влезть в меня и жить моей жизнью.

Алис. Вот она, его вампирская натура... вмеши­ваться в чужие судьбы, высасывать интерес из чужих жизней, устраивать чужие дела, поскольку его собст­венная жизнь ему совершенно неинтересна. И запо­мни, Курт, ни в коем случае не подпускай его к своей семье, не знакомь его со своими друзьями, ибо он от­нимет их у тебя и приберет к рукам... В этом он на­стоящий колдун!.. Приведись ему встретиться с твои­ми детьми, и у него, как ты скоро убедишься, никого ближе их не будет, он начнет давать им советы и вос­питывать их по собственному разумению, но прежде всего — против твоего желания.

Курт. Алис! А не он ли, случаем, лишил меня детей при разводе?

Алис. Поскольку все уже в прошлом — да, он!