Пляска одержимости (СИ)

Замер и опустил пистолет. И несколько раз моргнул. Потому что…

Да ну нет. Бред какой-то. Он же даже не стрелял.

Жалкий воришка споткнулся на ровном месте и, вдруг согнувшись пополам и следом едва не растянувшись, прокатился кубарем добрых несколько метров, прежде чем остановиться и сжаться в клубок. Смотря на это зрелище, Котобуки вылупил глаз и раскрыл рот от удивления — он никогда не видел ничего подобного. Много воров перевидал, разных, отбитых, но, чтобы таких — кто облажался бы на ровном месте — никогда. Хотя сам в юности порой такой чуши делал, что это мгновенно блекло на фоне. Поступил на работу в корпу, например. Ну, это уже дело былое. С другой стороны, всегда же что-то бывает впервые, вот, может, таковой попался и ему — самый невероятный в мире вор-неудачник.

И, дойдя осторожно до виновника всей этой шумихи, наблюдая со стороны, он убедился, что воришка больше не собирался двигаться и сбегать, после чего за несколько шагов очутился рядом с ним и взглянул с подозрением. Осторожно перевернул ногой на спину, на всякий случай держа беглеца на мушке. Сюрприза в лицо получить не хотелось, а стрелять Котобуки умел быстро. Вновь же, спасибо работе на корпорацию. Никогда не пренебрегайте даже теми знаниями, что вам глубоко в душе отвратны, мудрость из трущоб Эдогавы.

Он полагал, что это будет совсем мальчишка, лет двадцати или меньше, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что воришка старше. Может, и не мужчина: при ближайшем рассмотрении лицо показалось андрогинным, но меткий глаз сразу отметил, что скорее женское, пусть и несколько грубоватое. Со своей изюминкой, разумеется, осуждать чужую внешность Котобуки не мог, пока сам выглядел как картошка. Да и не будь у него вторая жена похожа — не понял бы. Ну, тоже не старая, сопля еще, для него-то, но уже явно не мелочь. Хотя не для Котобуки — от этой мысли он ухмыльнулся и, сев на корточки рядом с виновником ситуации, схватил ее за плечо и развернул к себе, после чего похлопал по щекам.

Ноль реакции.

Девчонка находилась в глубоком обмороке, и, кажется, наслаждалась им изо всех сил.

Даже без сознания она продолжала сжиматься в клубок, и в руках у нее Котобуки увидел тех самых два несчастных онигири. Сначала это его позабавило, но потом он еще раз с сомнением глянул на ее лицо — и те остатки улыбки, что оставались, исчезли окончательно. Он не был жестоким: не любил воров, но и бесчеловечным ублюдком назвать себя не мог, хотя по жизни совершил много довольно безжалостных решений. Судя по впалым щекам, воровством кое-кто занимался не от хорошей жизни, как было сейчас модно среди молодежи. Признаться, он уже давно привык не проявлять жалости по отношению к местным, заколебали своими шаловливыми пальчиками, но впервые на его жизни воришка отключался не где-то поодаль от выстрела в ногу, а просто потому, что силенок не хватило. Да и онигири были целы. Хоть обратно на прилавок ставь, совершенно не пострадали во время падения.

Покривив ртом, Котобуки огляделся по сторонам. В такое время на этой улочке мало кто бывал, и сейчас они были тут только вдвоем. Он не особо горел желанием помогать, пусть даже и чувствовал жалость. Видят боги, и так не выстрелил, пожалел. А потому, цокнув, он схватил незадачливого вора за капюшон и оттащил ее подальше с дороги, на то, то некогда назвали бы «газоном»: небольшой закоулок, не особо приметный со стороны. Онигири он, разумеется забрал, и, выпрямившись, отряхнул руки. Ну и отлично. Очнется — сама поймет, что не сработало, а больше ее в свой комбини Котобуки пускать намерен не был. Вот это да, это правильно. Довольно улыбнувшись себе под нос собственной же щедрости, он отвернулся и неторопливо побрел в обратную сторону, рассчитывая наконец отправиться спать. Тяжело было без посменщика, терялась прибыль от редких (но все же существовавших) ночных посетителей, да и тех, кто приходил во время его отсутствия, но что он мог поделать? Поди найди тех, кому сейчас можно было довериться… Он, черт возьми, не был фиксером, чтобы знать надежных парней, а никакой шиноби не захочет сидеть за кассой, выжидая прибытия очередных гостей.

С этими мыслями он прожил ночь и весь последующий день; но все никак не мог забыть зрелища, что увидел. Черт. Кто бы подумал, что он был настолько впечатлительным? Может, стоило надавать девице по шее, отругать, не малая же, должна была бы понять; некоторых воров после пары пинков под ребра он вроде как даже убеждал прекращать херней страдать. Вряд ли они прямо совсем завязывали, но задумывались точно, это он по их гнусным рожам видел. А тут? Если причиной воровства действительно была нужда… Мысль про посменщика продолжала маячить на горизонте, но Котобуки торопливо отогнал ее рукой. Нет уж, нет уж. Он не собирался брать на работу вора. Один раз украл — все, клеймо. Как срыв предохранителя.

Размышляя об этом, он барабанил пальцами по столу.

Или стоило поговорить?..