Плевать мне на игру! Мастер

Пока остальные авантюристы отдыхали в укрытии под деревом, Нибор наведался в логово безымянного персонажа. Однако из-за вмешательства Инстриса его личина была раскрыта. Вместе с подробным перечнем характеристик и навыков Бродяга увидел его имя. Под кусками кожаных лохмотьев и соломенной шляпы, из-под которой светились кошачьи глаза, скрывался Унынье Торгоса.

«Такур — Унынье Торгоса 75 ур. ОЗ 175 т Мана 114 т Энергия 205 Урон 1.7 т Сила 75 Скорость 135 % Удача 240 % Стойкость 270 %»

«Вот кого я точно не планировал здесь увидеть, так это тебя», размышлял Нибор. «С одной стороны, очень здорово, что ты не охраняешь Дейкера, а с другой ты точно рассказал своим, что видел меня. Но что ещё важнее, зачем тебе сердца Деревянных стражей?».

Нибор достал одну из деталей и повертел её в руке.

Деревянное сердце — искусный механизм, позволяющий вдыхать жизнь в творение плотников. Является сырьём для множества приспособлений. Можно объединить десять тысяч сердец в новый уникальный механизм.

«Этой информации недостаточно чтобы судить о его планах. Однако теперь точно понятно, что куклы принадлежат некому плотнику, который убивает каждого, кто покушается на святыни острова».

— Принес плату? — спросил, вопросительно разводя руками, Унынье.

— Принес, — кивнул и выложил сотню сердец Нибор. — Их было очень тяжело достать. Должно быть ценная вещица, раз ты обмениваешь их на яблоки. Зачем они тебе?

— Сотня сердец — один запретный плод, — игнорируя вопрос, ответил Унынье.

Персонаж Х в одно движение собрал все детали и оставил на их месте зеленое яблоко.

— Но, я хотел черное, — возразил Нибор.

Унынье никак не отреагировал на его слова, лишь продолжил таращиться из-под шляпы зелеными кошачьими глазами, от которых даже Нибору было не по себе. Не в зависимости от слов и дальнейших действий Нибора, персонаж Х не давал права на выбор и за каждую сотню сердец выкладывал случайное яблоко. В итоге, Бродяге досталось: два желтых, одно зеленое, два синих, одно красное и самое главное одно черное яблоко.

«Может съесть пару яблок и прикончить тебя прямо сейчас?», Нибор не прекращал внутреннего диалога. «Получу достижение, избавлюсь от одного из псов Дейкера, оттащу труп в укрытие и раздену его догола. Но если хорошенько подумать, убить Унынье не так уж и просто. У него слишком много здоровья и способностей, которые с легкостью дадут ему улизнуть. Если это всё же случится, по мою голову явятся остальные грехи и возможно сам Торгос, а сейчас король воров должен быть очень силен. В таком случае оставлю всё как есть».

Заполучив то, за чем приходил, Нибор откланялся и вернулся в укрытие, где бард, перебирая струнами, заливался не сильно веселой песней.

И в этих окнах, что прежде были пусты

Я вдруг увидел глаза, устремленные вверх

Ловящие свет одичалой звезды

В ответ на ее несмолкающий смех

И каждый из них шептал другое имя

Каждый из них хранил свою печаль

Но мне казалось, что я делю вместе с ними

Одну и ту же, бегущую вдаль

Ты бегущая вдаль

Бегущая вдаль

Неужели тебе никого не жаль?

Никто не может поспеть за тобой

За бегущей вдаль — Одинокой звездой

Наутилус Помпилиус — «Бегущая вдаль»

* * *

На следующий день Стальной кулак в сопровождении мастера меча Райса отправился добывать кровь семи стихий. Две из них — вода и огонь у них уже были, оставалось раздобыть лишь те, которые ещё не успели заполучить Золотой грифон и Белый замок. Чтобы убедиться в правдивости слов убийцы, который якобы переметнулся на сторону врагов, и с помощью свитка связи сообщал обо всём Нибору, Клиф вплотную подкрался к вражескому лагерю и подслушал их разговоры. Благодаря Чуткому слуху слепой охотник сумел остаться незамеченным и разузнать, что у союза Грифона и Замка есть кровь жизни и ветра, а следующей их целью станет земля. Нибор предполагал, что среди его авантюристов тоже могут быть шпионы, поэтому делая вид, что не ведает об их планах, первым делом пошел добывать кровь жизни. Даже если она не пригодится для призыва Стихийной гидры, из неё всегда можно сделать эпическое снаряжение или банально продать, это уже не говоря про достижение за убийство легендарного существа.