Пленный лев

– Приношу подданнический долг своему верховному владыке! – проговорил он, становясь на одно колено и снимая латную перчатку в знак своего глубокого уважения.

– Остановитесь, лорд Дуглас! – сказал Джеймс. – Подданнический долг не приносят пленному!

– Пленный? Да теперь вы уж не пленный, мессир король! – ответил граф Арчибальд. – Давно ожидали мы этого случая, и теперь, со всем оружием и богатством, полученными нами в сражениях, возвратимся с вами в Шотландию, и свергнем низкого Олбени!..

Тем временем Китсон и Тректон переглядывались между собой; они уже было взялись за рукоятки своих мечей, решив скорее в куски изрубить пленника своего государя, чем отпустить его на свободу. Но тут раздались крики со всех сторон:

– Спасем короля Джеймса! Спасем короля Джеймса!

Рыцари стекались со всех сторон, чтобы повергнуть к стопам короля свой подданнический долг; в числе их Малькольм увидел сэра Патрика Драммонда, громко кричавшего:

– Сир! Давно ожидали мы вас! Будьте свободным королем нашей свободной Шотландии! Доверьтесь нам, верховный наш владыка!

– Довериться вам, друзья мои? – ответил глубоко тронутый Джеймс. – Я всей душой доверяюсь вам. Но как заслужу я ваше доверие, если начну с измены английскому королю?

Чтобы обратить внимание на слова Джеймса, Ральф Перси поднял указательный палец и кивнул обоим йоркширцам, стоявшим с разинутыми ртами; они были глубоко убеждены, что всякий шотландец непременно обманщик. Глухой ропот неудовольствия пронесся в рядах шотландцев, что не помешало Джеймсу бросить на них отважный взгляд и продолжать.

– Да, – продолжал он своим звучным голосом, – с измены английскому королю! В настоящее время я принадлежу ему, и он мне оказал такое доверие, какое не оказывалось ни одному пленнику. Могу ли я изменить ему после этого?

– Хитрый дьявол, в какие тонкости-то пускается! – пробормотал себе под нос старый Дуглас. Но, сдержавшись, продолжал громко: – Если это так, то отдайте нам ваш меч, сир, и мы отвезем вас в Шотландию, как пленника, тогда ваша честь ни в чем не пострадает!..

– Меч мой и честь останутся при мне, даже если тело будет в ваших руках! – возразил Джеймс. – Что выиграете вы, увезя меня? До тех пор, пока Англия не возьмет с меня выкупа, у вас будет совершенно бесполезный пленник.

– Сир, – сказал тогда Джон Свентон, выступая вперед, – милорд Дуглас совершенно откровенно говорит вам. Не отвергайте его предложения прежде, чем серьезно не обдумаете его, – это единственное средство к освобождению. И если вы действительно желаете сделать переворот в Шотландии, то знайте, теперь настало для него самое благоприятное время.

– Нет, время еще не настало, – сказал Джеймс, – я не увижу Шотландии, сражаясь во имя ее обесчещенной рукой!

– Это мы увидим, когда он будет во дворце Эрмитажа, – заметил Дуглас своим приверженцам. – Теперь же, мессир король, отдайте нам ваш меч. Живой или мертвый – вы наш!

– Я не уступлю, – возразил Джеймс. – Мертвым вы можете меня взять, живым – никогда!

Потом, обведя взором все эти лица, отражающие на себе самые разнородные чувства, он продолжал:

– Друзья мои! Поверьте, я всем сердцем привязан к своей дорогой родине, и, конечно, для нее не пожалею жизни. Но после стольких лет плена начать с нарушения клятвы я никогда не решусь. Злоупотреблением доверия короля Генриха я не только запятнаю себя, но и Шотландию; низость моя была бы еще гаже, если бы я согласился на предложение милорда Дугласа, потому что, на свободе или нет, я все-таки останусь пленником Англии. Джентльмены, дорогие братья мои, вы можете меня освободить только одним способом: оставьте Францию, где волнения только продлятся вследствие вашей великодушной храбрости. Отпустите меня к королю Генриху объявить, что мечи ваши будут к его услугам, если он дарует мне свободу. В таком случае я буду настоящим вашим королем, и мы вернемся домой со спокойным сердцем; тогда я буду стараться, чтобы только ключ охранял замки, изгородь оберегала корову…

При этих словах глаза его метали искры, он выпрямился во весь рост, и редкий из присутствующих, глядя на него, не мог не согласиться в душе, что он действительно был их властелином. Но речь Джеймса по поводу обязанностей короля мало согласовывалась с мыслями Дугласа Черного, а нахальство этого семейства дошло до того, что графу Арчибальду мнилось, будто королевская власть должна склоняться пред волей Дугласов. И старик вскричал в сердцах:

– Слышите ли его, товарищи? Он признается в своем сочувствии к западу! Подумал ли он, как мало будет стоить нам нанести окончательный удар несчастному, потерявшему последнюю искру храбрости в темнице и приготовившему Олбени путь к трону. Тот, по крайней мере, хоть истый шотландец!

– Исполняйте вашу угрозу, граф, и положите конец моему слишком продолжительному плену, но только отпустите моих окружающих.

В один голос Перси, Китсон, Тректон и Бревстер объявили, что они будут защищать короля до последней капли крови, а Малькольм кинулся к Патрику Драммонду и стал умолять его спасти короля.