Пленница пустыни

– Да, – сказал он, несколько раз кашлянув. – Что ж, я тоже рад. – На мгновение повисла пауза. Он снова кашлянул. – Если для тебя это было важно… если это было важно, как так получилось, что ты ни разу… ни разу…

– Ни разу что?

– Ни разу не позвонила, – сказал он, пытаясь не выдать голосом того, что он чувствовал себя тогда как подросток, который все потерял.

Потому что без нее, черт побери, он действительно все потерял.

Он оперся на локоть и посмотрел в ее потемневшее лицо.

– Ты не пришла ко мне, Саломея, – сказал он глухо. – А я так хотел, чтобы ты пришла. Так тосковал. А ты не …

– Я звонила, – сказала Леанна, закрыв ему рот ладонью, чтобы остановить поток обидных слов. – Каждый день. Каждую ночь. Все то время, что ты был в больнице.

Кэм недоумевающе посмотрел на нее.

– Звонила?

– Я чуть не сошла с ума оттого, что меня не было рядом с тобой. Даже после… после того, как ты сказал, что не любишь меня…

– Я лгал, любимая. Тебе и самому себе. Я бы сказал все что угодно, чтобы заставить тебя тогда остаться в той комнате. – Он нежно прильнул к ее губам. – И я боялся признать, что люблю тебя.

Леанна закрыла глаза, а потом снова их открыла.

– А мне казалось… я думала…

– И поэтому ты не приходила ко мне все эти недели?

– Я не могла прийти. – Она замолчала в нерешительности. – Я болела, Кэм.

– Болела?

Он сел на постели, прижав ее к себе. Она почувствовала, как от волнения его сердце забилось быстрее.

– Что случилось? Почему ты мне не сообщила?

– Инфекция, у меня в ноге. Я не могла тебе сообщить. То есть сначала мне было слишком плохо. А затем, когда мне стало лучше… – Она с трудом сдержала слезы. – Я ведь думала, что не нужна тебе.

Он поцеловал ее, и ей показалось, что она чувствует, как из его сердца любовь льется прямо в ее сердце.

– Ты была нужна мне каждую секунду, Саломея. Все эти бесчисленные недели в больнице, и все недели после этого… Я мог думать только о тебе.

– Тогда… тогда почему… – У нее на глаза навернулись слезы. – Когда я узнала, что тебя выписали из больницы, я начала надеяться. Каждый раз, когда звонил телефон, каждый раз, когда приносили почту… Кто-нибудь стучал в дверь, и мое сердце всякий раз говорило: Это он, это Кэмерон, он пришел. А ты… ты все не приходил…

Она заплакала. Кэм нежно касался губами ее губ и щек, пока они не стали сухими и теплыми.

– Саломея, – нежно сказал он, – моя любимая Саломея. Я не мог прийти к тебе, детка. Да, ты была моей златовласой танцовщицей, моей Саломеей. Любовью всей моей жизни. – Он нервно рассмеялся. – Была только одна проблема, милая. Я не знал твоего имени.

Леанна отодвинулась назад и изумленно посмотрела на него.

– Что?

– Твоего настоящего имени. Я его не знал. Вот почему я к тебе не пришел. Я не мог тебя найти. Я полетел в Дубай. Нанял частного детектива. Сделал все, что мне только пришло в голову, – он усмехнулся, – и в том числе чуть не свел своих братьев с ума. – Его улыбка растаяла. – А затем, когда я уже оставил всякую надежду, мой отец уговорил меня пойти на концерт в…

– В «Мюзик-холл»! Я знала, что ты там был! Я это чувствовала. Ах, Кэм…

Кэм целовал ее долго и с наслаждением.

– Извини, если я напугал тебя сегодня.

– Ты меня сильно взволновал. Когда я поняла, что это ты…

– Саломея. Я хотел сказать, Леанна…

– Нет.

Она поцеловала его, а на ее губах заиграла лукавая усмешка.

– Саломея, – прошептала она. – Мне это нравится гораздо больше.

Кэм опрокинул ее на спину и замер над ней.

– Я больше никогда тебя не оставлю. Наградой за эти слова ему стал еще один поцелуй.

– А я тебе и не позволю.

– Просто мне надо держать тебя в таком месте, где ты все время будешь у меня перед глазами.

Его взор затуманился. Он наклонился к ней и поцеловал ее в шею.

– В постели, со мной.

– Ммм.

– Какие-то возражения?

– Ммм, – снова произнесла Леанна и слегка пошевелила бедрами.

– Ну конечно, – сказал он хриплым голосом. – Мне в голову приходит еще один способ.

– Да?

– Саломея, моя любимая танцовщица, ты станешь моей женой?

Леанна ответила ему на это долгим и нежным поцелуем.