Пленница

Фатиму заперли в отдельной комнате. «Что с ней теперь будет?» — думала я. Я была уверена, что столь серьезное происшествие замять не удастся. Подобная безнаказанность привела бы к полному хаосу в гареме, чего ни Рани, ни старший евнух допустить не могли. Насколько я могла понять, все обсуждали отравленный инжир и нападение Фатимы на Николь. Об Аиде и ее претензиях на лидерство все и думать забыли.

Рани с трудом сдерживала клокочущий у нее в груди гнев. Судя по всему, Фатиме удалось добраться до содержимого ее шкафчика со снадобьями. Я спрашивала себя, как часто эти микстуры используются для устранения из гарема неугодных. «Наверное, подобные приказы поступают непосредственно от паши, — рассуждала я. — Разумеется, через старшего евнуха». Скорее всего, время от времени кто-то из обитательниц гарема умирает загадочной смертью. Тайна шкафчика, несомненно, строго охраняется, и то, что Фатима получила к нему доступ, давало серьезные основания для беспокойства.

Рани и старший евнух постоянно совещались. Теперь я часто видела его в гареме.

Николь отвели отдельную комнату. Мне было позволено ее навещать, судя по всему, потому что она об этом попросила. Рани и старший евнух готовы были на все, лишь бы она поскорее выздоровела.

Ее вид поверг меня в шок. Ее бедро было туго забинтовано, сама она была бледной как мел, а на лбу темнели синяки.

— Эта змея меня чуть было не прикончила, — произнесла она. — Как там Самир?

— Спрашивает о тебе.

Ее лицо озарила улыбка.

— Я не хотела, чтобы он меня видел… такую.

— Мне кажется, он был бы рад видеть тебя любую.

— Может, тогда…

— Я его приведу. Он будет счастлив.

— Ты ведь о нем позаботишься, пока я здесь?

— Я сделаю все, что в моих силах, но ему нужна только ты.

— Я знаю, что эту злобную ведьму заперли под замок. Мне теперь намного спокойнее.

— Да, ее с нами нет.

— Слава Богу. Я не представляю, как бы я спокойно лежала здесь, зная, что она на свободе, а я ничего не могу сделать, чтобы защитить сына. Самир понимает, какой опасности ему удалось избежать?

— Он еще очень мал, — ответила я.

— Дети понимают больше, чем мы думаем. Они умеют слушать. От них ничего не скроешь. Иногда они не умеют правильно истолковать услышанное, но Самир наверняка понял, что что-то не так. Он не мог не учуять опасность.

— Можешь о нем не беспокоиться. Я за ним присмотрю… А когда ты решишь, что ему уже можно тебя видеть, я его приведу. Я уверена, тебе разрешат с ним увидеться.

— О да. Они не хотят, чтобы я умерла. Паша начнет задавать им вопросы. Он подумает, что Рани не сумела о нас позаботиться. Ее могут заменить. Она об этом не забывает. А паша не забывает меня, потому что я мать его сына.

— А Фатима? Она тоже мать его сына.

— Фатима ему никогда особо не нравилась. Она всегда отличалась глупостью. Да, она родила Фейзала. Но это и все. Фейзал — красивый мальчик, но этого недостаточно, чтобы оставить Фатиму в гареме, если она представляет опасность для других женщин. У меня ножа не было. Нож был у Фатимы. Она меня чуть не убила. Именно это она и намеревалась сделать. Я и так потеряла много крови. Рана глубокая и заживет не скоро.

На следующий день я привела к ней Самира.

Он вскочил на диван, и они крепко обнялись. От этого зрелища у меня на глаза навернулись слезы. Радость малыша не имела границ. Вот его мамочка, она еще больна, но она снова рядом.

Он сел около нее, и она начала расспрашивать его о том, чем он занимается:

— Как поживает лодка?

— Ее чуть не захватили пираты, — ответил он.

— Неужели?

— Да, но я ее спас.

— Это просто замечательно.

— Когда ты встанешь?

— Скоро.

— Сегодня?

— Ну… нет, не сегодня.

— Завтра?

— Поживем — увидим. — Ну вот, опять. Самир тоже узнал этот уклончивый ответ и вздохнул.

— У тебя есть Розетта, — напомнила она ему.

Он обернулся ко мне и с улыбкой протянул мне руку. Николь закусила губу и опустила глаза. Она была тронута не меньше меня. Я была уверена, что в этот момент ее охватили такие же теплые чувства ко мне, как и те, что испытывала к ней я.

* * *

На следующий день, когда я была у Николь, Рани привела старшего евнуха. Николь заговорила с ним по-французски. Она рассказала ему о том, что я для нее сделала и что только благодаря моему своевременному вмешательству нам удалось спасти Самира.

— Я обязана ей жизнью Самира, — закончила она. — Я должна отплатить добром за добро.

Он кивнул, и мне показалось, что в их обращенных друг на друга взглядах светилась любовь.