Пленники лазерного диска

Его синяя «аляска» пестрила грязевыми брызгами из-под колес буксующего автомобиля.

Арнольд сочувственно положил толстяку на плечо свою голову и негромко ободряюще заскулил.

– А ты уберись, мохнатая рожа! Мог бы тоже, между прочим, помочь. Мы тут машину толкали как ослики Иа, а он даже из салона не вылез! – огрызнулся на пса Борька.

Однако в целом голос Пузикова звучал довольно миролюбиво: Борька вполне уже освоился с Арнольдом. И это несмотря на то, что Пузиков, дразня Арнольда, а заодно и Федора, назло ему называл собаку то Арчибальдом, то Альбертом, то Ахиллом, а то и просто «эй ты, болонка лохматая!»

Впрочем, вредность была настолько в крови Пузикова, что Борька без вредности уже не был бы самим собой, а сделался бы вообще неизвестно чем или кем.

Федор оторвался от карты, изучением которой он был занят последние десять минут.

– Мы уже где-то недалеко! – сказал он. – Сейчас будет Барылино, а сразу за ним поворот на Марфино. Километров семь, должно быть, осталось.

– Скажешь, когда сворачивать? – спросила у него Катя.

– Скажу.

Вскоре, заметив, что мотор начинает чихать, Катя озабоченно взглянула на приборную панель. Стрелка датчика горючего прильнула к отметке «0».

– Пузиков, у меня для тебя две новости – хорошая и плохая. С какой начинать? – спросила Катя.

Борька хмуро уставился на нее.

– Я так и знал, что ты прибережешь мне на закуску какую-нибудь бяку. Так и быть. Валяй с хорошей.

– У нас кончился бензин.

– Что же тут хорошего?

– Как что? Значит, я уже ни во что не врежусь. Ты рад?

Пузиков хмыкнул.

– А плохая? – поинтересовался он.

– Плохая – вот она. Тебе придется топать пешком, и довольно далеко.

– Просто бальзам на душу, – скривился Борька. – Может, вам меня сразу пристрелить, чтобы я не мучился?

– Ты уж лучше помучайся, интересней будет, – посоветовал Федор.

Как раз в эту секунду мотор, к которому перестало поступать топливо, заглох. Некоторое время они еще двигались по инерции, с выключенным сцеплением, а потом встали.

Туркина удрученно хлопнула ладонью по гудку.

– Все, приехали, – сказала она и, открыв дверцу, вылезла.

Федор тоже выбрался на шоссе. Справа синеватой полоской тянулся еловый лес, утопавший в глубоком снегу. Прогулка по такому лесу представлялась не особенно привлекательной.

Следом за хозяином, разминая затекшие лапы, выбрался Арнольд. Его тяжелый хвост вихлял из стороны в сторону. Кажется, пес был очень доволен свалившимся на него приключением.

– Хоть одно счастливое существо! – сказал Макаров.

– Угу! Полный памперс восторга! Я просто тащусь от этого дуралея! – кисло отреагировал Пузиков.

Следующий час они пробирались по лесу, утопая в глубоком снегу. Арнольд, которому снег местами доставал до брюха, бежал впереди, то и дело оглядываясь и вываливая розовый, как докторская колбаса, язык.

– Лошадь здоровенная! Еще и кругами бегает, глумится, язык показывает! Нет чтобы посадить меня, любимого, к себе на спину! – досадливо хмыкнул Борька.

– Размечтался! Скорее уж я Катю ему на спину посажу, – сказал Федор.

Он шел впереди, нарочно стремясь умять снег, чтобы Кате, которая шла позади, было проще идти.

– Да уж, конечно, Туркину-Буркину! – скривился Пузиков. – Все для Туркиной-Буркиной! Втрескался, так и скажи!

Макаров, не любивший, когда ему напоминали об этом, рассерженно побагровел, испытывая сильное желание сунуть Пузикова головой в сугроб.

– А тебя что, Пузиков, это сильно волнует? В каждой бочке затычка? В каждую щель нужно нос сунуть? – спросила Катя.

Однако поколебать Пузикова в его уверенности было так же сложно, как сдвинуть с места скалу.

– Такой уж у меня нос! Сам всюду суется, – хладнокровно заявил он. – И вообще терпеть не могу холод! Совсем другое дело лето. Идешь себе, насвистываешь, грибочки собираешь.

Федор недоверчиво покосился на него. Пузиков не производил впечатления человека, который любит собирать грибочки. Вот есть их – совсем другое дело. Тут уж, как говорится, «мы ложечки и вилочки возьмем и двадцать девять тортиков за пять минут умнем!»

Наконец лес поредел и расступился. Они стояли на заснеженном холме. Внизу были видны кирпичные дома поселка, перемежающиеся домиками помельче, окруженными потемневшими от влаги заборами.

– Это Марфино? – спросила Катя.

– Похоже, что Марфино. Больше тут никаких населенных пунктов не обозначено. Имеется еще, правда, парочка деревенек, но они такие лилипутские, что едва ли там могут быть кирпичные дома, – сказал Федор, внимательно глядя на карту.

«Если верить карте, мы вышли верно», – решил он.

Подойдя к краю холма, Макаров обозрел большую заснеженную поляну, которая в летнее время, вероятнее всего, превращалась в картофельное поле. Место выглядело заурядно и как-то совсем не величественно.

«Поле как поле. Ничего особенного», – усомнился Федор.

Однако пересечение линий на карте сомнений не оставляло: важнейшее в истории Земли событие произойдет именно здесь.