Пленен и опасен

— Ты любишь его, принцесса, — в голосе моего спутника больше не звучала открытая насмешка. Но и смягчаться он не собирался. Знал, что причиняет мне боль, и всё же продолжал: — Если бы Ниссвилу не была нужна твоя сила, то «достоинства» твоего брата никто не оценил бы.

— Ниссвил любит меня!

Любит же! Он столько раз мне это говорил!

— И я рада, что благодаря мне обратил внимание на брата, что наши родители счастливы!

Были… ох, надеюсь, им никто не скажет, что я пропала! Мама ведь места себе не найдёт!

Мысли снова начали метаться, я не могла решить, хочу ли, чтобы мама попыталась связаться со мной и подняла тревогу, или наоборот — чтобы она до последнего ничего не знала. Пока я не вернусь. Вернусь же?

— Ты нравишься ему, — возвратил меня к разговору голос Эрдана. — Но он не задумываясь откажется от тебя, если перестанешь быть ему нужна или покажешься помехой.

— Ты не знаешь его! Не знаешь, какие между нами отношения! — это было больно и очень обидно.

— Я не знаю его? Я? — Эрдан резко развернулся, сделал шаг на меня.

— Ты просто завидуешь ему! — крикнула я со слезами.

Эрдан вдруг дёрнулся, будто от пощёчины. Глаза полыхнули и погасли.

А мне внезапно вспомнилось всё, что вытворяли с ним по приказу принца и регента.

— Прости, — пробормотала я. — Ты… видел его совсем с другой стороны. Не с лучшей, я понимаю. Но ты не мог видеть, каким он был со мной наедине. Не можешь знать, как он ко мне относится!

— Зато я знаю, как он говорил о тебе со своим… регентом!

— Как? — шепнула я.

Наверное, в глубине души я этого боялась. Хотела верить в чувства Ниссвила. Цеплялась за них. За свою мечту стать королевой. И страшилась узнать что-то… подобное.

— Им нужен был твой дар. Тебя использовали, Эльвин.

Внутри разбушевалась буря. Как же мне не хотелось в это верить! И всё же Эрдан лишь подтверждал сомнения, которые начали зарождаться после того, как Ниссвил попросил меня проконтролировать пленника.

Вспомнились все эти шепотки, мол, принц нашёл себе сильного фаирпата, а без её силы даже не взглянул бы на неё. Сам он, конечно, убеждал меня не слушать всякую чушь… но сейчас вся эта «чушь» поднялась в воспоминаниях и жгла огненными жалами, вторя той смуте, что посеял Эрдан.

— Это ты использовал меня, — прошептала я.

Эрдан сделал ещё шаг вперёд, не отводя взгляда от моих глаз. Которые — уверена — снова метали огненные искры.

— Это был мой единственный шанс, принцесса. Но на месте твоего жениха я никогда не подверг бы тебя опасности. Даже если бы у меня не стало ни капли силы.

— Знаешь, — сама не отдавая себе отчёта, я вдруг подняла руку, скользнула ладонью по его щеке. — Может быть, Ниссвил тоже завидует тебе. Он — наследник людских драконов, и не может вести за собой своих воинов. Да и воинов этих больше нет. А в тебе собрано столько силы. На трёх принцев хватит. Даже удивительно… почему тебе в детстве не призвали дракона?

26

Эрдан скривился от боли, зарычал, зажмурившись. Потряс головой.

— У принца своего спроси, — выдал сквозь зубы, снова продолжая путь.

— Ох, прости, — пробормотала я.

Конечно. Если он в плену с самого детства, то понятно, что ему не стали бы призывать дракона. Тем более, тогда ещё и проблемы с драконами не было. Никто и не подозревал, что будет.

И это возвращает меня к главному вопросу. Как, почему он стал пленником, рабом королей Атавии?

Что-то было очень важное в его детстве! И я в этом разберусь во что бы то ни стало! Просто обязана разобраться!

Эрдан промолчал. Только обернулся, когда я начала отставать:

— Поторопись, принцесса.

Мы давно уже свернули с полуразрушенной дороги и сейчас шли каменистой пустыней. Когда-то здесь, наверное, цвели луга, колосились поля. Но теперь не осталось ничего.

— Ты в походных сапогах, — отозвалась я, и опустилась на первый попавшийся валун. — А мои домашние туфли не слишком приспособлены к длинным переходам!

Это уже не говоря о том, что у меня голова кружилась без еды и воды, в этом сплошном бесцветном мареве.

Эрдан остановился. Вернулся ко мне, окинул взглядом, задержавшись на ногах.

Я с наслаждением сбросила туфли, обнаружив, что под ними растёрто до крови. А кроме того безумно болели ступни, казалось, я пересчитала каждый шресов камешек на нашем пути!

Эрдан присел рядом. Наверное, его должна была раздражать эта задержка, но в лице я заметила скорее сочувствие.

— Я тоже не умею лечить, принцесса, — произнёс он, коснувшись пальцами моей ноги.

По коже вдруг разлилось приятное тепло. Я даже прикрыла глаза, желая ещё и ещё его ощущать.

Но Эрдан убрал руки. К сожалению, раны никуда не исчезли.

— Мне ничего не дают для лечения.

О Великий Дракон, он будто бы извинялся! Хотя если вспомнить, что вытворяли с ним самим…

— Только это, — Эрдан вытащил тот самый кусок ткани, которым обтирал драконицу.

Точно! Я тоже сунула руку в карман, извлекла свой.

И замерла с таким же удивлением, как и он.

На ткани не было никаких следов! Она оставалась светлой и мягкой, хотя должна бы вся затвердеть, пропитавшись кровью… Ну не приснилась же нам драконица, в самом деле!