Пленен и опасен

В какой-то момент Эрдан дёрнулся. Подпрыгнул к порогу. В руке снова загорелся меч — и я поняла: твари подобрались слишком близко.

Но оставила это на него. А сама, стараясь не потерять концентрации, продолжала медленно передвигаться, наполнять теплом драконьи раны.

Драконица по-прежнему оставалась без сознания. Обойдя всю тушку и влив в неё просто несчётное количество энергии, я устало опустилась на пол, откинулась на стену.

Раздались шаги, я вяло дёрнулась. Наверное, даже если бы появилась тварь, у меня не хватило бы сил дать ей отпор.

Но к нам вернулся Эрдан.

— Ну что?

Я пожала плечами. Исцеление — действительно не мой дар. Всё, что в моих силах, я сделала. А дальше…

Не удержавшись, пробормотала:

— Как она тут оказалась?

23

Эрдан бросил на меня странный, мрачный взгляд.

— Драконы — огненные создания, — отозвался с некоторым недоумением, садясь рядом у стены. — Почему она не дала отпор тварям?

Так. Похоже, у кого-то пробелы в образовании.

— Ты разве не знаешь? — осторожно спросила я.

Ещё один мрачный взгляд, в котором промелькнуло нечто уязвлённое. Но Эрдан прикрыл глаза, откинув голову.

— Нет, — произнёс. — Я, если ты заметила, не имел возможности получать информацию кроме той, которую предоставляли хозяева.

Последнее слово он выделил с такой ненавистью и презрением, что я непроизвольно коснулась его руки.

— Прости. Я ведь ничего о тебе не знаю. Ты говорил, что в плену уже двадцать лет. Ты… был ребёнком? Или… слишком долго живёшь?

— Первое, — отозвался Эрдан и тут же болезненная судорога скользнула по лицу.

— Кто на такое способен… — пробормотала я, снова провела по его плечу, предплечью: — Не отвечай. Вижу, что ты не можешь. И знаешь… я попробую разобраться с теми печатями, которые не дают тебе говорить о прошлом. Хорошо?

— Они все связаны между собой.

Понимаю. Нарушишь одну — нарушатся и другие. Но мне всё сильнее хотелось узнать о нём! Его прошлом, его жизни.

Помочь ему. Даже вопреки здравому смыслу.

Эрдан замолчал, и я убрала руку. Вдруг ему неприятны эти прикосновения. Я-то ведь тоже из хозяев.

— Расскажи о драконах, — попросил вдруг.

— Пока драконы малыши, — произнесла я, коснувшись тёплой чешуи, — они сумеречные, непроявленные. Для них опасны и Пламя, и твари. Именно малышей чаще всего призывают детям, наделённым силой. Тогда легче происходит слияние ипостасей. Вырастая, драконы становятся материальными и сильными, обретают собственное Пламя. С ними можно договариваться, но оборотными они уже не станут. Раньше мы… такие, как я, общались с драконами. Я этому училась… без практики, правда.

Эрдан открыл глаза, повернулся. Глянул на меня внимательно, но ничего не сказал.

— И всё же при слиянии с людьми драконы становятся сильнее, — продолжила я. — Это выгодный обоим… ммм… симбиоз. Драконья ипостась остаётся сумеречной, но делается материальной при необходимости. Дракон и человек сливаются в единое существо. Наша, — я снова погладила драконицу, — ещё молодая. Не малыш, но и не взрослая особь. Ей опасно передвигаться по Бесцветным землям. Откуда она здесь? Почему одна?

— А что, если… — начал Эрдан, но резко оборвал себя.

— Что? — не выдержала я.

— Ничего.

* * *

Эрдан

Эрдан сжал кулаки. Это было очень неприятно, обидно, унизительно. Не знать таких элементарных вещей. Но в крепости ему ничего не рассказывали о драконах. Он спрашивал, хотел выяснить, пытался требовать…

Видимо, на то был приказ свыше. Его обучали владеть даром, сражаться, преподавали разные полезные науки. Кроме одной — той, что казалась самой важной.

А потом…

Наверное, в чём-то он сам виноват. Ведь была же возможность.

Иногда его настигали видения. Видения того, что происходит с маленьким Ниссвилом. Там, во дворце.

В детстве он ненавидел эту связь, затыкал себе уши, убегал, забивался в самый тёмный угол и никогда не слушал, что там происходит. Отгораживался, как мог. Всей душой жаждал разорвать.

Наверное, если бы он пытался присмотреться понять — что-то непременно запомнил бы. Но это осознание пришло много позже. И он действительно начал приглядываться и прислушиваться. Ловить эти моменты, запоминать.

Особенно хорошо получалось в стазисе. Только вот после пробуждения далеко не всё мог вспомнить. Хотя и очень пытался.

Знал лучше многих политическую ситуацию в Атавии. Но оставалось немало пробелов. Иногда до глупого обидных.

Вот как, например, о драконах. Принц со своими советниками часто обсуждал ситуацию на границах, однако ни разу речь не заходила о подробностях слияния с драконами.

Зато он не раз видел Ниссвила с Эльвин. И в перерывах между встречами с ней. Многое мог бы ей порассказать.

И даже, пожалуй, иногда хотел.

Особенно когда её глаза горели, защищая жениха. Хотел бы он, чтобы так же они разгорались, когда она говорит о нём, Эрдане.

Но этого не будет. Он лишь пленник, которого ей предоставили в пользование. На худой конец — тот, кого можно пожалеть.

Кулаки снова непроизвольно сжались. Он и сам не мог понять, почему это так злило.

Ведь по-хорошему, нужно бы избавиться от девчонки.