Плен в своём Отечестве

Например, за сентябрь месяц умерло: от пеллагры 161 человек, от гемоколита при полном истощении 123 человека и от крупозного воспаления легких 34 человека, от туберкулеза легких 29 человека, от кровавого колита 16 человек, от паралича сердца 28 человек, от дизентерии 15 человек, от несчастных случаев 15 человек, а остальные от разных других болезней.

…Кипяченой воды ни в бараках, ни на производстве не бывает. Столовая не обеспечивает заключенных посудой и ложками, поэтому раздача пищи продолжается 2-3 часа. (Чтобы вы поняли, о чем речь: длинная очередь стоит на улице у барака, считающегося столовой, и ждет когда хлебающие баланду заключенные похлебают свою порцию баланды и передадут алюминевые миски и ложки следующим…) Сушилки на колоннах не имеются и не строятся. Начальник колонны вольнонаемный Петров высказывает такую точку зрения: «Зачем строить сушилку, когда можно обойтись и без нее».

В этой докладной встречаются строки, которые кажутся иногда непонятными и непостижимыми. Например: «Хирургические, акушеро-гинекологические, туберкулезные и дети, больные коклюшем, – все до настоящего времени находятся в одном корпусе». Ну, можно напрячь воображение и представить себе, что в одном корпусе, то есть в бараке, вместе лежат мужчины и женщины, больные с открытой формой туберкулеза и роженицы. Но откуда дети? А дети потому, что половина заключенных ведь женщины. И как бы ни запрещалось и всячески ни преследовалось «незаконное сожитие» арестантов, никакая бдительная охрана не может уследить за соблюдением этих правил. Можно только удивляться тому, что у некоторых даже истощенность не в состоянии уничтожить половой инстинкт. Впрочем, истощение ведь переживает разные периоды. А как правило, такой лагерь делает людей совершенно бесполыми. А все же – дети! Дети, в грязи рождающиеся, в грязи умирающие. Как положено по инструкции, их сразу же отнимают от матерей и содержат отдельно – этих детей, которые становятся заключенными с первой минуты своего появления на свет… А если они в своем бараке заболевают, то их переводят в общий, больничный барак. Странным кажется, что лагерные дети могут болеть такими натурально детскими, такими «вольными» болезнями, как коклюш!..

Я уже рассказывал, как обрушился голод на наш Усть-вымский лагерь в первые месяцы войны. Но все же нам нашу кровную пайку – пусть хоть и страшно уменьшившуюся пайку – давали каждый день. А судя по донесениям оперативников, в Печлаге было намного хуже. Ибо в январе 1942 года начальник оперативного отдела Печлага посылает начальнику оперативного отдела ГУЛАГа НКВД майору государственной безопасности Иоршу «Внеочередное донесение», в котором сообщает: «Положение с продснабжением чрезвычайно напряженное, а в ряде случаев близко к катастрофическому». «Внеочередное донесение» докладывает:

"Неоднократные запросы Управления лагеря Главному управлению лагерей железнодорожного строительства об оказании помощи оставались без ответа. Принимая во внимание то, что в лагере высока смертность и заболеваемость, следует ожидать в связи с таким положением дальнейшее увеличение смертности и заболеваемости. Недостатки в продснабжении вызывают резкие отрицательные настроения среди заключенных.

В качестве примера привожу положение на 13-м отделении лагеря: 4 января на котловое продовольствие была выдана последняя мука. Последние 4 дня не выдавалась горячая пища на завтрак и заключенные выводились голодными, получив 50% причитающегося им хлебного пайка. 4 января из-за несвоевременной заброски муки на пекарню хлеб был выдан только к 6 часам вечера. На колоннах увеличилось количество заболеваний… В отделениях появились массовые отказы от работы даже со стороны тех бригад, которые ранее работали неплохо, отмечены случаи побегов, многочисленные контрреволюционные выступления".

О, вот уже эти слова представляют интерес для исследователя! Какие же «контрреволюционные выступления» имел в виду начальник оперотдела? А он об этом в своем «Внеочередном донесении» пишет:

"Привожу конкретные факты: 2 января на колонне № 10 пытался покончить жизнь самоубийством заключенный Шлыков. Его самоубийство было предотвращено. Шлыков, на вопрос о причинах покушения, заявил: «Лучше покончить жизнь самоубийством, чем помереть голодной смертью».

8 января на колонне № 3 бригада Сосенкова, не получив горячего завтрака, отказалась выйти на работу. Сам Сосен-ков заявил: «Дожились до ручки. Голодом людей морите, а все кричите – больше заботы о человеке». Накормите, тогда работать будем".