Плейбой

Он включил телевизор, чтобы хоть как-то скрасить свое одиночество, и вышел на балкон. Там внизу светилась Москва. На улице было прохладно, и он быстро вернулся обратно и закурил.

В следующий раз он позвонил горничной около часа ночи.

Она тихо постучала в дверь.

– Открыто! – крикнул Антон и направился к двери.

– Будете что-нибудь еще заказывать? – спросила она.

Он видел ее светящиеся глаза и понимал ее желание.

– Уже освободилась? Я хочу на десерт побыть с тобой.

– Я освобожусь только утром в пересмену.

– У меня завтра куча дел. Я уйду в девять часов. Сможешь разбудить?

– Конечно, разбужу. Я позвоню, – согласилась девушка.

– Садись, составь мне компанию, – предложил Антон.

– Мне долго задерживаться нельзя, – предупредила она и подсела рядом на кровати.

Антон ногой отодвинул маленький журнальный столик, где поместил свой ужин, и взглянул на нее.

Растерянная девушка сидела и не знала, что делать, потом вдруг сказала, опустив голову:

– Я, признаться, впервые такого человека встречаю.

– Какого – такого?

– Странного. – Она взглянула на него. – Красивого и наглого.

– А, ты вот про что? Ну и как?

– Вот… встретила… – Она не знала, что говорить дальше и тут же замолчала.

– Ты милая и хорошенькая девчоночка, – сказал Антон и пальцем поднял ее голову за подбородок, повернул к себе. – Я хотел бы с тобой провести некоторое время, если, конечно, можно.

– Нам это запрещается, да и я еще совсем молодая. Мне только девятнадцать.

– И у тебя никого не было?

– Нет, – смущаясь, сказала она.

«Раз она меня назвала наглым, значит, что-то в ее жизни уже было, раз ей есть с чем сравнивать, – подумал Антон. – Неплохой вариант чтобы провести время!»

Антон не собирался уже отступать: держа марку закоренелого холостяк, он продолжал настойчиво давить на ее нетронутое самолюбие.

– Вот скажи, я тебе нравлюсь?

Она взглянула на него.

– Я же говорю, что никогда такого еще не встречала, – опуская глаза, повторила она.

– Наглеца?

– Ну, не совсем…

– Значит, все в порядке, – решительно сказал Антон. – А со мной могла бы расслабиться?

– Не знаю. Вы такой настойчивый, молодой человек. Наверное, нет.

Он взял ее руку и положил себе на плечо.

Ее беленькая маленькая ручка на смуглом его теле смотрелась так, как будто они были вообще разной расы.

– Какая у тебя нежная кожа, – прошептала она, проводя ладонью по его плечу. – Ты вообще какой-то особенный. Честно говоря, я никогда не встречала таких откровенных людей, которым все так запросто…

– И голых не видела?

– В журналах видела, а что? Я сама приезжая, с Тверской области. Сюда меня знакомая устроила. Я всего два месяца работаю, вот и не хотелось бы, чтобы выгнали. Работы у нас там хорошей нет, а здесь и заработать можно – столица все же.

– Вот ты мне все и рассказала про себя. Сможешь остаться со мной?

– Сейчас нет, работать надо. Проверки бывают.

– Значит, я тебе не нравлюсь, – давил на нее Антон.

– Очень нравишься. Такой какой-то особенный, красивый… – Она заулыбалась. – Ты надолго?

– С неделю буду.

– Я завтра отдыхаю, меня подружка сменит. Если хочешь, я вечером и приду.

– Я буду ждать такую красавицу, как ты, – улыбнулся Антон.

Она чмокнула его в щеку и поспешила удалиться.

До обеда следующего дня Антон решил ряд вопросов по заданию Владимира Сергеевича, но многое еще оставалось сделать. Впереди было еще несколько встреч и подписание кое-каких документов. На сегодня запланированные дела были закончены, и он решил съездить в деревню к матери.

Антон ехал на электричке и задумчиво смотрел в окно вагона. Шел мелкий дождь, на душе было отвратительно. Дорога была плохая, поэтому водитель вел машину медленно и осторожно.

Антон был спокоен. Он зажал большой пакет с гостинцами между ног и тоскливо смотрел в лобовое стекло, где щетки еле успевали смахивать капли дождя.

Они остановились у родительского дома. Антон рассчитался с водителем, вышел, вдохнув свежий воздух, пахнущий чем-то родным, напоминающим детство.

Соседи, которые в прошлый раз все гурьбой высыпали на улицу, теперь его не встречали. Он прошел к двери старого дома, поднялся по дряхлым ступенькам, которые под ногами ходили ходуном и грозили развалиться в любую минуту. Антон толкнул дверь – она оказалась, как всегда, закрытой. Он поставил пакет под дверью и спустился вниз, пошарил рукой под крыльцом, где обычно мать прятала ключи. Ключа не было. Он снова поднялся к двери и настойчиво стал стучать кулаком.

– Чего стучишь, там никого нет, – сказала подошедшая соседская старушка.

– А где мама? – спросил Антон.

Старушка поднялась по ступенькам, взглянула на Антона и положив свою морщинистую руку себе на грудь, сказала:

– Пойдем, Антоша, все тебе, сынок, расскажу.

Она завела его в свой дом, усадила на кухне, смотрела на него и долго молчала.

– Так вот какой ты стал… Большой, наверно, человек. Живешь в Москве?

– Нет, в Питере. А где мама?

– Умерла твоя мама, – вздохнула старушка. – Умерла уже полгода назад.

От такого известия Антону стало плохо. В ушах зазвенело, и закружилась голова. Он не верил тому, что слышал, а она продолжала: