Снег на капоте старенького форда.Вокзал. Буфет с попытками комфорта.Пузырчатая – впрозелень – вода.Любовники глотают капучино,и в верности клянутся до кончины,не зная, что простятся навсегда.Великое показывая в малом,телеэкран гундосит сериалом,рекламой, что манит на острова.Бен Ладен наслаждается джихадом.И со стены командует парадомклыкастая кабанья голова.Любовники оглохли и ослепли.Жемчужный огонек блуждает в пеплезабытой сигареты. Пальцы мнутсалфетку с отпечатками помады.О Господи, какой ещё Бен Ладен? –до отправленья несколько минут.Портал вокзала стреснувшим пилоном.Снег, что наклонно гаснет над перроном.Поправив шарф, она шепнёт: «Иди».И он пойдёт подземным переходом,кружа, плутая, бедствуя под сводом,но выхода не видя впереди.
* * *
Приняв заказ, не пряча спеси, согнувшись в зябкой конуре,нам мастер выточит два перстня, два сердолика в серебре,где нить под влагой плавных граней всклубил декабрьский шелкопрядкак будто в изморози ранней две винных ягоды горят.Асимметричные эклоги. Надежды, скрученные в жгут.Любви неверные залоги, что всё же нас переживут.Слепого случая вещдоки. Скандал. Фамильный компромат.Семей двусмысленные вздохи без комментариев и дат.Плодом украшенное древо. Барокко вычурная прядь.На безымянном пальце левой, не смея правую попрать.…Всё это мастер знал, покуда в морозных сотах декабряметаллом булькала посуда, дышал раствор нашатыря,пока меж стёклами волною смерзался снега синий пласт…Художник мучался виною и сомневался, что продаст.И, отмахнувшись от дуплета, на каждом новеньком кольцеон высекал: пройдёт и это, но с вопросительным в конце.