Плацдарм

Машина Крутова возглавляла колонну. Видимость упала до ста метров, ветер резко усилился. Пыль с дороги забивалась в башню, песок заскрипел на зубах. Сквозь оптику ничего нельзя было разобрать, так что лейтенант открыл люк и высунулся: хоть что-то видно. Крутов оглянулся: следующий ИС, идущий метрах в двадцати сзади, выглядел сплошной темной массой с торчащей наверх пушкой. «Не дай бог заглохнуть», — промелькнула мысль. Впереди по-прежнему — ни единого просвета. «Ничего, ничего: немцы ведь как-то прошли сквозь нее, значит, сможем и мы».

Дохнуло холодом, с новым порывом ветра прилетел мелкий колючий снег — вот тебе и середина мая! Корпус танка мгновенно покрылся пляшущими белыми точками, под внешними баками тут же намело. Заряд кончился так же внезапно, как и начался, резко потеплело; потом это чередование морозного и теплого ветра повторилось несколько раз; оставалось надеяться, что ходовая часть выдержит такое испытание.

— Ну, как, видно что-нибудь? — раздался в наушниках голос дяди Вовы.

— Не особо, — ответил Крутов.

Дядя Вова сдержанно ругнулся; в таких условиях именно на него ложилась основная нагрузка. Танк еще новый, мало ли, как себя поведет, а тут — то в жар, то в холод бросает, да еще видимость почти на нуле…

Представляя себя на месте водителя, Крутов на секунду отвлекся от дороги, и это едва не стоило жизни экипажу. Мгновенно прямо по курсу вырос знакомый угластый силуэт: «Тигр»!

Крутов нырнул вниз, к орудию.

— Короткая! — скомандовал он.

Танк, дернувшись, остановился.

— Саша, кулак! — приказал лейтенант.

«Если заметили, — мелькнула мысль, — то хана». Пока Саша заряжал бронебойный, Крутов с напряжением ждал страшного, смертельного удара по башне: даже если и наклонная броня отразит выстрел, мало не покажется.

Но немцы не стреляли.

Крутов сунулся в прицел и сразу все понял: он запотел, а по краям покрылся изморозью — частая смена холодного и теплового воздуха сделала свое дело. Наверное, в «Тигре» то же самое, а это значит, что враг просто ослеп!

— Готово! — рявкнул Саша.

Сергей опять на мгновение выглянул из башни — теперь «Тигр» был уже метрах в тридцати, не больше, но его пушка по-прежнему смотрела прямо, на дорогу. Крутов скользнул вниз, нажал кнопку поворота башни и, когда та достигла нужного положения, нажал электропуск.

Башня вздрогнула.

«Попали!» — понял лейтенант: страшный грохот от взрыва проник даже сквозь шлем. Выстрел в упор снес башню «Тигра», которая отлетела метров на десять, вывернутый ствол торчал в небо под нелепым углом; сам же танк сдвинулся к обочине и накренился. Из рваного отверстия на месте башни валил дым, тут же уносимый сильным ветром. Не было и речи о том, что там кто-то выжил.

— Готов! — заорал Крутов. — Башню снесло!

Его переполнял восторг, сердце бешено колотилось: смерть в очередной раз прошла мимо. И этот «Тигр», подбитый им, увидят все, весь полк…

ИС двинулся вперед.

— Командир, — раздался голос дяди Вовы, — ничего не замечаешь?

Лейтенант очнулся — и тут же забыл о недавнем бое. Тучи ненадолго разошлись, в просвете глянуло небо. Он оказалось необычно темным — не светло- голубым, как должно было быть, исходя из времени суток, а скорее, синим, даже фиолетовым. И на этом фоне разгоралось переливчатое сияние, похожее на гигантские разноцветные шторы, спускавшиеся из бесконечной высоты почти до земли. Если бы Крутов за свою недолгую жизнь успел побывать на севере, то он бы знал, что там эту фантастическую картину называют северным сиянием.

— Охренеть, — пробормотал он, — что это, а?

— Не знаю.

Рваные края туч вновь смыкались, опять потемнело. Ветер усилился, снег вперемешку с пылью летели в лицо. Крутов наблюдал за дорогой из люка: там, где есть один «Тигр», могут быть и другие — и, если случится встретиться с врагом снова, лейтенант хотел заметить его первым.

— Сереж, — опять дядя Вова, — как думаешь, где мы?

«А ведь и правда, — промелькнула мысль, — долго уже едем».

— Сколько проехали? — спросил он.

— По спидометру — километров тридцать, не меньше!

— Семен, возьми у меня в планшете карту, — распорядился Крутов: сам он не хотел отрываться от наблюдения за дорогой, — посмотри по ней.

Тот откликнулся спустя пару минут, и в его голосе слышалось смущение:

— Мнэ — э–э… командир, похоже, мы едем по кругу, или вообще назад.

— Назад?

— Ну, да. Если бы мы все время двигались на запад, то давно бы вышли к реке.

— Что за бред, — пробормотал Крутов. Доложить Селезневу? Он уже собрался сделать это, как вдруг впереди увидел длинное приземистое здание, недалеко от которого стояли три «Шермана» — они легко узнавались по характерным силуэтам.

— Саша, передай: впереди, двести метров, слева от дороги, три американских танка, «Шерманы».

— Понял, командир.

«Что они делают здесь, в советской зоне? — подумал Крутов. — Ну, вот сейчас и выясним. Заодно узнаем, куда это мы попали».

***