Плацдарм

Майор чуть нахмурился, вспомнив, чем именно снаряжены обоймы ТТ и диск автомата. Трудно сказать, додумались ли до этого воины степей сами, или нашелся доброхот, что подсказал им, но они приспособились подпиливать точильными камнями головки пуль, так что при попадании в тело человека они разрывались, превращая внутренности, мышцы и кости в кашу. Хорошо хоть, что с холмийцами пока не поделились секретом, рационализаторы.

Интересно, что их привело в Октябрьск? И почему с ними не вернулся Лыков?

Хотя оно ему надо? Своих заморочек хватает.

— Твою мать, сын горного народа! — заорал майор на очередного экспериментатора, возжелавшего узнать, можно ли запустить мину путем нагревания огненными шарами. — Отставить фокусы! И вообще, кончай обучение матчасти. Все на политзанятия!

С удовлетворением заметил, как вытянулись лица холмийских «курсантов». Вот уж чего они никак не могли взять в толк, так это зачем им ежедневно нужно тратить время на заучивание того, кто есть кто в Советской Армии и у кормила власти в СССР, что сказал на последнем пленуме таинственного ЦК КПСС его генеральный секретарь и какова оборонная доктрина Страны Советов.

Не успел Макеев как следует насладиться местью недоумкам-магам, как прибежал вестовой из штаба и сказал, что майора срочно вызывает Мезенцев.

«Ну вот, уже нажаловаться успели, суки», — хмуро подумал комроты и, не удержавшись, показал ученичкам кулак: погодите, мол.

— Продолжайте занятия, товарищ капитан, — сказал Анохину. — К моему возвращению выучить наизусть статьи устава о порядке обращения к начальству.

Весна была в разгаре.

На вершинах соседних гор еще кое-где сверкала ослепительная белизна, но ущелья зеленели ручьями. На лугах сияла сошедшая на землю радуга — живая радуга. Цвета морской волны, золотого песка под ярким солнцем, свежей крови и неба, чередуясь, соревновались друг с другом на склонах гор.

В окрестных садах цвели персиковые деревья и тот странный кустарник, который приносил сине-зеленые вкусные плоды, напоминающие спелую клубнику.

Мастеровые и торговцы спешили открыть свои лавки и мастерские. Тянулся запах печеного хлеба и жареного мяса с нехитрыми специями.

Александр в который раз подивился тому, как быстро ожил и преобразился еще недавно мертвый город. Со всех сторон в Октябрьск потянулись караваны, ибо он стоял на пересечении нескольких старых караванных путей — пусть и не главных, но все равно важных. Наверное, когда-нибудь это изменится — верблюдов сменят грузовики и поезда, но пока в этом мире все оставалось по-прежнему.

Он быстро дошел до площади. У входа в трактир «Столичный», где питались штабные офицеры, сидели на корточках туземные воины и перебирали засаленные квадратики пергамента. Завидев Макеева, аборигены вежливо закивали в его сторону, майор махнул рукой в знак приветствия — и парни вновь вернулись к картам.

Игра в карты, прежде неизвестная тут, уже успела стать одной из самых любимых забав местных. Так и осталось неизвестным, кто именно из землян обучил ей аборигенов, иначе бы тому не миновать гауптвахты, а то и дисбата.

Здешние карты были подлинным произведением колониального искусства.

Валеты изображали фигуру в длиннополом зеленом одеянии и черных сапогах чуть ли не до бедер, при этом в руках они сжимали стилизованный автомат Калашникова, узнать который можно было только по магазину да по ствольной коробке. Дамы, правда, были «здешние» — одетые в индигово-синие платья знатных женщин и с толстыми золотыми цепями, обвивающими шеи и головы.

Но всех занятнее получились короли. Когда к нему впервые попали в руки местные карты, Макеев минут пять соображал, а что это за высохший ушастый старик в непонятной, но что-то мучительно напоминающей мантии, покрытой орденами, с широким полосатым поясом, и почему-то в очках, тут практически неизвестных? И лишь потом понял, в чем дело, и, не сдержавшись, расхохотался. Забавная карикатура на портреты генсека, висевшие тут и там в начальственных кабинетах.

Анохин пошутил по этому поводу насчет взаимопроникновения культур.

Надо сказать, процесс этот шел довольно быстро, правда несколько однобоко.

Солдаты, не смущаясь всякими там вопросами множественности миров, как-то сами собой нашли дорогу к местам сомнительных увеселений — кабакам, где продавали кислое вино и дешевую рисовую брагу, и к домикам, в которых жили девицы, предоставляющие некоторые удовольствия за наличный расчет.

Издержки быта колонизаторов.

А что делать?

Запретить увольнения?

Или по давно укоренившемуся в Советской армии обычаю занять солдат каким-нибудь тупым и бесполезным делом вроде окрашивания травы в зеленый цвет или строевой подготовки после завтрака, обеда и ужина (или вместо них)?

Надо думать.

Майор вошел в здание штаба, не предполагая, насколько этот визит изменит его дальнейшую судьбу.