Платон, Плотин и Баламут. О фантастике, кино и не только

– Ясельный, колыбельный стиль, мягкий и успокаивающий; певучий рассказ, который хорош не конфликтом, а его отсутствием. Его цель – укачать, приласкать, солгать, что все будет хорошо… Это «Винни-Пух», притворяющийся эпосом.

В 2014-м в «Нью Йоркере» даже назвали МУРКОКА «Анти-ТОЛКИНЫМ».

Среди прочего автор «Epic Pooh» пеняет ТОЛКИНУ навязыванием «Утешения Счастливого Конца». В итоге-де процветает сельская идиллия и «мифическая невинность» Шира в противовес реальной «городской индустриальной жизни» – ну, почти как парафраз слов из известного Манифеста об «idiotismus des Landlebens entrissen», неточно переведенных на русский как «идиотизм деревенской жизни». К моменту написания своего «Пуха» МУРКОК, начинавший когда-то подростком с подражаний одному Берроузу, создателю «Тарзана», уже являлся почитателем другого Берроуза – Уильяма.

А теперь давайте посмотрим, чем же кончается вторая трилогия Майкла МУРКОКА о «принце в алом плаще» – «Серебряная рука»? Корум убит ударом собственного меча в сердце. Меча, который он прозорливо назвал «Предатель». Меч держала его собственная серебряная рука-протез, над которым ранее проделала действия его любимая женщина Медбх. Произошло это после того, как с помощью Корума удалось выбросить из мира чудовищных и кровожадных фой миоре, а вслед за ним отправить домой – в иной параллельный мир – не менее опасных могучих малибаннов. Умирая, принц слышит слова «Теперь этот мир свободен от всех чар и полубогов».

То есть остались в нем лишь люди, которые отныне сами будут решать свои проблемы.

С одной стороны вторая трилогия приглушенно повторяет то, что было в трилогии первой, закончившейся тем, что Потерянные Боги уничтожили в человеческих измерениях и Владык Хаоса, и Владык Порядка, оставив миры их обитателям. А с другой – чем эта концовка не сродни трилогии ТОЛКИНА, где после уничтожения Зла противостоящие им и оставшиеся в живых нечеловеческие силы Добра тоже покидают мир, дабы оставить его людям?

И не так уж утешительно счастливо завершение войны с Сауроном, судя по видениям Фродо. Скорее, грустно. В том числе и потому, что сельской идиллии Шира действительно уже не будет места в этом дивном новом разволшебствленном мире. На радость МУРКОКУ.

Глупец бьет. Мудрый улыбается, наблюдает и учится… А потом бьет

Куда катится этот мир, ежели простому честному человеку нельзя сжечь труп-другой без обидных подозрений?

Джо АБЕРКРОМБИ

Почитатели таланта Джо АБЕРКРОМБИ похожи на хоккейных болельщиков: стоит любимой команде начать проигрывать, тут же раздаются свистки, крики «Сапожник!» и улюкание. И все это от чистого сердца. Когда захлебываешься от восторга, дорвавшись, наконец, до книги с живыми яркими характерами, блестящими диалогами, полными юмора, где злодеи не играют в поддавки с положительными героями, да и назвать кого-то однозначно положительным будет существенным преувеличением, – и после всего этого громокипящего фейерверка настоящего ямайского рома вам дают кружку только что надоенного молока и краюху свежеиспеченного хлеба – тут поневоле скажешь: тьфу!

Фанаты называют «Полкороля» – пол-АБЕРКРОМБИ или АБЕРКРОМБИ-лайт. Но дело в том, что любимая команда просто играет в другую игру. Это – подростковый роман, и именно в этой номинации получивший премию «Локус» в 2015 году.

Это роман воспитания без привычных уже нам секса, жестокости, мата (впрочем, в русских переводах АБЕРКРОМБИ последний отсутствует). Без острых приправ. Главный герой – принц Ярви – родился с искалеченной рукой в мире, где «Мужчина сечет косой и рубит секирой, говорил отец. Мужчина налегает на весла и вяжет тугие узлы. А главное – мужчина носит щит. Мужчина держит строй. Мужчина встает бок о бок со своим соплечником. Разве мужчина тот, кто ни на что из этого не способен?».

Люди, обычаи и даже здешняя природа – очень похожи на мир викингов. Ну а сам ГГ – угрызениями по поводу своей ущербности и ловкостью по выпутыванию из проблем – на Майлза Форкосигана из «Ученика война». К тому же «Полкороля» является в какой-то мере калькой с романа «Лучше подавать холодным», начиная с предательства соратников, падения с башни, и далее – разношерстная команда и месть.