Платон. Избранное

…Возьми хотя бы предположение, высказанное Зеноном: допусти, что существует многое, и посмотри, что должно из этого вытекать как для многого самого по себе в отношении к самому себе и к единому, так и для единого в отношении к самому себе и ко многому. С другой стороны, если многого не существует, то опять надо смотреть, что последует отсюда для единого и для многого в отношении их к себе самим и друг к другу. И далее, если предположить, что подобие существует или что его не существует, то опять-таки, какие будут выводы при каждом из этих двух предположений как для того, что было положено в основу, так и для другого, в их отношении к себе самим и друг к другу. Тот же способ рассуждения следует применять к неподобному, к движению и покою, к возникновению и гибели и, наконец, к самому бытию и небытию; одним словом, что только ни предположишь ты существующим или несуществующим, или испытывающим какое-либо иное состояние, всякий раз должно рассматривать следствия как по отношению к этому предположению, так и по отношению к прочим, взятым поодиночке, и точно так же, когда они в большем числе или в совокупности. С другой стороны, это прочее тебе тоже следует всегда рассматривать в отношении как к нему самому, так и к другому, на чем бы ты ни остановил свой выбор и как бы ты ни предположил то, что предположил существующим или несуществующим, если ты хочешь, поупражнявшись надлежащим образом в этих вещах, основательно прозреть истину. [Т. 2. Парменид. 136 а – с. С. 358 – 359]

Я начну с себя и с моего положения о едином самом по себе и рассмотрю, какие должны быть следствия, если предположить, что единое существует, а затем – что его не существует?

– Конечно, – сказал Зенон.

Парменид.…Если есть единое, то может ли это единое быть многим?

…Значит, у него не должно быть частей и само оно не должно быть целым.

…А что такое целое? Не будет ли целым то, в чем нет ни одной недостающей части?

…Значит, в обоих случаях единое состояло бы из частей – и как целое, и как имеющее части.

…И значит, в обоих случаях единое было бы многим, а не единым.

…Должно же оно быть не многим, а единым.

…Следовательно, если единое будет единым, оно будет целым и не будет иметь частей.

…А потому, не имея вовсе частей, оно не может иметь ни начала, ни конца, ни середины, ибо все это были бы уже его части.

…Но ведь конец и начало образуют предел каждой вещи.

…Значит, единое беспредельно, если оно не имеет ни начала, ни конца.

…А также лишено очертаний: оно не может быть причастным ни круглому, ни прямому.

…Круглое ведь есть то, края чего повсюду одинаково отстоят от центра.

…А прямое – то, центр чего не дает видеть оба края.

…Итак, единое имело бы части и было бы многим, если бы было причастно прямолинейной или круглой фигуре.[Т. 2. Парменид. 137 b – е. С. 360 – 361]

Находясь же в себе самом, оно будет окружать не что иное, как само себя, если только оно действительно будет находиться в себе самом: ведь невозможно, чтобы нечто находилось в чем-либо и не было им окружено.

…Следовательно, окруженное и то, что его окружает, были бы каждое чем-то особым – ведь одно и то же целое не может одновременно испытывать и вызывать оба состояния, и, таким образом, единое было бы уже не одним, а двумя.

…Следовательно, единое не находится нигде: ни в себе самом, ни в другом.

…Может ли оно, будучи таким, покоиться или двигаться.

Аристотель. А почему же нет?

Парменид. Потому что, двигаясь, оно перемещалось бы или изменялось: это ведь единственные виды движения.

…Но, изменяясь, единое уже не может быть единым.

…Но если бы единое перемещалось, то оно либо вращалось бы вокруг себя, оставаясь на месте, либо меняло бы одно место на другое.

…Итак, необходимо, чтобы при круговращении оно имело центр, а также и другие части, которые вращались бы вокруг него. Но возможно ли, чтобы перемещалось вокруг центра то, чему не свойственны ни центр, ни части?

…Но может быть, [единое], меняя место и появляясь то здесь, то там, таким образом движется?

…А не оказалось ли, что ему невозможно в чем-либо находиться?

…Если нечто появляется в чем-либо, то необходимо, чтобы, пока оно только появляется, оно еще там не находилось, но и не было бы совершенно вовне, коль скоро оно уже появляется. [Т. 2. Парменид. 138 b – d. С. 361–362]

Итак, единое не меняет места, направляясь куда-либо или появляясь в чем-либо, оно не вращается на одном и том же месте и не изменяется.

…Но мы утверждаем также, что для него невозможно находиться в чем-либо.

…Для единого невозможно находиться ни в себе самом, ни в другом.

…Следовательно, единое никогда не бывает в том же самом.

…Таким образом, оказывается, что единое и не стоит на месте, и не движется.

…Далее, оно не может быть тождественным ни иному, ни самому себе и, с другой стороны, отличным от себя самого или от иного.

…Будучи отличным от себя самого, оно, конечно, было бы отлично от единого и не было бы единым.