Платон. Избранное

Предметом желаний настоящего философа является истина, овладеть которой он способен лишь исследуя каждую вещь с помощью ума. Истину можно познать от других или отыскать самому, а если не удается, то тогда нужно принять на веру лучшее из человеческих учений и достойно прожить земную жизнь. Зрение, слух, обоняние, осязание, вкус служат телу, но они обманчивы. Ум-устроитель помещает каждую вещь там, где ей надлежит быть. Душа, заключенная в тело, не способна обрести истину и разумение, но, освободившись от чувственного тела, выходит, словно из клетки, и обретает способность познать истину.

Призвание подлинного философа состоит в освобождении души от телесной зависимости: в этом случае и смерть есть благо освобождения. Философ не боится смерти, потому что любит душу и мудрость, а не тело. Только философ, приняв посвящение, очищение от всех страстей с помощью рассудительности, мужества, справедливости и разумения, приобщившись к истине и приобретя знания, поселится среди богов. Сократ опровергает мнение, что души уничтожаются вместе с телом. Начало движения и начало всего – душа, она непорождаема и бессмертна. Всякое тело, движимое изнутри – одушевлено, а движимое извне – нет. Души всех животных и растений имеют две противоположности – жизнь и смерть, они возникают друг из друга. Жизнь на земле давно бы прекратилась, если бы жизнь не возникала из смерти. Переселение душ происходит по закону. Если душа привязана к телу и его страстям, то она долго будет держаться возле тела, много страдая и мучаясь страстями тела, пока гений силой не уведет ее от тела. Испорченная убийствами, богоборчеством или другими пороками, душа долго страдает, блуждает в нужде и стеснении, после чего водворяется в существо, которого она заслуживает (животное, растение и т. д.). Душа, ставшая спутницей бога и познавшая хотя бы часть истины, будет благополучна до следующего кругооборота и останется невредимой до тех пор, пока в очередном воплощении не совершит падения и зла.

Не нужно тревожиться за свою душу тому человеку, который в жизни пренебрегал телесными удовольствиями, стремился к радости познания.

Сократ.… Я говорю сейчас о вещах того же рода – о величине, здоровье, силе и так далее – одним словом, о том, что каждая из этих вещей представляет собою по своей сущности. Так как же, самое истинное в них мы обнаруживаем с помощью тела? Или же, напротив, кто из нас всего тщательнее и настойчивее приучит себя размышлять о каждой вещи, которую он исследует, тот всего ближе подойдет к ее истинному познанию?