Плата за жизнь

Когда Борис Галей получил кучу долларов за убийство, которого не совершал, он придумал, как отмоет такие огромные денежки. Он узнал, что самый большой рост курса стоимости акций в этом году был у «МММ», купил две акции по сто с лишним тысяч рублей, нарезал бумагу, изготовил «куклу», туго перетянул шпагатом и передал брату. В отсутствие старшего у Сашки, который был всегда дома, ежедневно бывали люди, проживающие неподалеку. Народ захаживал разный, одни бегали в магазин за продуктами для увечного кореша, другие за водкой, которую распивали на кухне чинно, на скорую руку, так как Александр пьяных застолий не терпел. По указанию брата, Сашка засветил увесистую пачку акций «МММ», обмолвился, что Борис прикупил их еще в январе по дешевке. Галей были в округе старожилами, выросли у старшего поколения на глазах, плюс несчастье, приключившееся с младшим, — в общем, братья были люди известные. Через два дня Сашка сказал, что братан акции продал, миллионы положены в банк, думает купить загородный дом или новую квартиру.

Через несколько дней вся округа — от пьяни у гастронома до участкового — знала, что братья Галеи стали миллионщиками и деньги у них лежат в банке. Так что если кто и навострился, то сразу охолонул: денег в Доме Галеев как не было, так и нет.

Борис объехал множество обменных пунктов, получил за доллары нормальные рубли и действительно положил их в надежный банк, где со смехом сказал об удаче, даже показал одну акцию «МММ», которую якобы оставил на память.

Сначала Борис хотел переехать, чтобы ничто не напоминало о прошлой нищенской жизни. Но Сашка, который никогда против старшого не шел, вдруг воспротивился: «Нас тут все знают, у меня кореша, я на новом месте не приживусь». Он был прав. Когда Борис прикинул, то понял, что, кроме Сашкиных корешей и сантиментов, старое место в принципе надежнее. И на переезд могли внимание обратить, да и свидетелей своей жизни и неожиданной удачи лучше иметь под боком. Тогда он и задумал реконструкцию и капитальный ремонт жилья.

Поначалу миллионы казались суммой, которой хватит если не до гробовой доски, то очень надолго. Но стоило начать тратить деньги серьезно, и они хлынули из банка, как вода из сортирного толчка в канализацию.

В феврале, получив с Исилина доллары и переговорив с его шефом — Михаилом Михайловичем Карасиком, Борис Галей решил затаиться и выждать. Во-первых, он понял, что уезжать с родимой Масловки нельзя, во-вторых, обнародовать свалившееся богатство было еще рано. Хотя Галей и не был опытным оперативником, но с детства слыл сообразительным и понимал, что как бы далеко он ни находился от банкира Белоуса, нельзя, чтобы смерть последнего и получение больших денег никому не известным охранником и шофером произошли непосредственно друг за другом. Сейчас убийцу разыскивают, какой-нибудь опер встретится со своим стукачом, спросит, что нового, а тот ответит: «Ничего интересного» и в качестве хохмы расскажет об акциях и деньгах парня с Масловки. А опер эту «хохму» запишет, а начальник черкнет: «проверить». И пусть ничего не найдут, а бумаги в сыске уже будут, и, засветись Галей еще раз хоть краешком, бумаги достанут, положат рядышком, начнут изучать.

Борис Галей доллары еще не менял, тратить их не собирался и убил Исилина не за деньги, точнее, не только за деньги.

Яшка Исилин был патологический болтун и выпендрила. От него следовало избавиться, плюс к этому можно заработать, плюс крепче завязать в дело господина Карасика. И Галей решил не откладывать дело на потом, действовать, тем более что Яшка — карта разменная, ее могут убрать и без его, Галея, услуг.

Он купил годовалую «шестерку», практически новую. Сегодня, когда все раскатывают на иномарках, такая покупка совершенно не привлекала внимания. Он сел за руль, взял под наблюдение сверкающий «мере» Карасика, за несколько дней выяснил, что ездит он обычно с водителем и охранником, но на короткие маршруты по центру города в дневное время садится за руль сам, а качок-охранник иной раз в машину садился, а в другой раз и нет. Выяснив все это, Галей позвонил бизнесмену и, не называясь, сказал:

— День добрый, Михаил Михайлович. У нас недавно был разговор о здоровье общего знакомого. У вас интерес не пропал?

Карасик сразу узнал звонившего, без нужды откашлялся, ответил:

— Вопрос интересный, можно обсудить.

— Мне сказали, вы иногда заезжаете на Сущевский вал?

— Случается. — В горле у Карасика действительно запершило, он закашлялся вполне естественно.

— Пятьдесят штук — не деньги? Так захватите их с собой, подъезжайте к дому пять, конечно, один, без этого жирного алкаша, который красится под охранника. В пятнадцать часов, если вы не будете валять дурака, я подъеду, сяду в ваш роскошный «мере».