Плата за жизнь

В конце января морозы пошли на убыль, вскоре погода совсем рассопливилась. Гуров и Крячко, как обычные чиновники, отписывали необходимые бумаги, чуть ли не впервые в жизни привели в порядок свою канцелярию. Гуров чуть ли не ежедневно занимался в спортзале, забавляясь, обыгрывал самолюбивых пацанов в различных прожиманиях, иных упражнениях, прикидываясь старым и немощным. Тренер, ровесник Гурова, в прошлом известный мастер спорта по штанге, знал сыщика не один год и, посмеиваясь, всегда поддерживал полковника в различных розыгрышах.

Крячко вечерами отдыхал душой и телом, восстановил в семье мир и покой, быстро вернул свой животик и округлые щеки на место, а улыбка у него не исчезала и в трудные дни.

Оперативники, привыкшие сутками быть на пределе нервного напряжения, получили передышку. Так во время войны отдыхают солдаты, когда их часть выводят из окопов для переформирования, и люди расслабляются, смеются, хотя прекрасно осведомлены, что завтра, а возможно, и сегодня вечером их вернут в окопы передовой линии.

Дошло до того, что Крячко начал разгадывать кроссворд, а Гуров увлекся маникюром, когда зазвонил давно молчавший телефон.

— В ружье! — прокомментировал звонок Крячко. Гуров отложил пилочку, лизнул палец, снял трубку и только успел сказать:

— Здравствуйте, вас…

Договорить ему не дали, знакомый голос перебил:

— Срочно подъезжай на стоянку перед «Известиями», — и трубку повесили.

— Накаркал! — Гуров поднялся. — Будь на месте, готовь свое ружье, — схватил пальто и вышел из кабинета.

Машин у «Известий» было, как всегда, много. Гуров только успел воткнуть свои грязные «Жигули» между сверкающими черными «Волгами», как передняя дверца открылась и рядом уселся полковник Еланчук.

— Здравствуй, рад тебя видеть. — Гуров пожал тонкую руку разведчика. — Я уже подумал…

— Я в Европе, — перебил Еланчук. — Выдворили из Москвы в двадцать четыре часа, звонить тебе запретили, сегодня улетаю назад. Заскочил в контору, мне передали ответ на мой запрос месячной давности. — Он протянул Гурову конверт. — Оказалось, что твой приятель совсем не тот человек, за которого себя выдает. Если ты с данным материалом проколешься, меня мгновенно ликвидируют. Удачи.

Еланчук выскользнул из машины и через несколько секунд пропал в людском потоке. Гуров не спеша убрал конверт во внутренний карман пиджака, закурил, приспустил боковое стекло и, только выкурив сигарету, тронулся с места.

Вернувшись в кабинет, Гуров задвинул засов, который был установлен, когда в группу приносили розыскные дела по нераскрытым убийствам, снял пальто, сел на свое место и вынул из кармана полученный документ.

Крячко решал свой кроссворд, никак не реагировал. Телефонный звонок, неожиданный отъезд, быстрое возвращение, засов на двери, изучение какой-то бумаги — все однозначно свидетельствовало о том, что Гуров схватил секретную информацию. Оперативники даже ближайших друзей о секретах не расспрашивают.

Гуров читал копию с документа, в правом верхнем углу которого было написано: «Совершенно секретно», а весь лист по диагонали пересекала темная полоса. Гуров знал, что на оригинале эта полоса красного цвета.

Сыщик прочитал текст, выкурил сигарету, вновь прочитал, скомкал бумагу, положил в пепельницу, поджег, поворошил ручкой ежившуюся в огне, словно не желавшую сгорать бумагу.

По сложившейся оперативной обстановке на запрос Еланчука должен был прийти однозначный ответ: «Не значится», «Не проходит». Человека за связь со мной высылают из страны, но в то же время отвечают на его запрос в полном объеме, и такая бумага лежит в канцелярии чуть ли не месяц. Бардак, да и только! В такой конторе правая рука не знает, что делает левая. И как Еланчук решился копию снять и мне привезти?

— Я когда такие сцены на экране вижу, — сказал Крячко, вытряхивая пепел и вытирая пепельницу, — всегда думаю: ох, гонится за эффектом киношник! Чего жечь, когда можно порвать, бросить в унитаз и спустить воду? Знаешь, почему горела плохо? Бумагу в Финляндии изготавливали, они, финны, такие дотошные, с ума двинуться, чего ни делают, все на совесть.

— Ты помнишь, как Василий Иванович описывал мужчину, который подсел к мадам Бардиной в машину?

— Особенно удачно у Чапаева получилось описание кисти руки, — ответил Крячко и понял, что ничего больше Гуров о полученном сообщении не скажет.

Крячко догадывался, что друг ездил на встречу с полковником Еланчуком, которого спас в прошлом году, когда они разгромили группу, что, используя фирму Юдина как прикрытие, переправляла наркотик в Европу. Вот почему в прошлом году Гуров в перестрелке с Жеволубом не ранил его, а убил. Он был единственным человеком, который знал, что Еланчук в деле замешан, пусть самым краем, но замешан. И, останься Жеволуб в живых, он бы Еланчука спалил. Тюрьма не тюрьма, но на карьере полковника был бы поставлен окончательный крест. Год назад Гуров, спасая человека, рисковал жизнью, сегодня человек отдал свой долг. Ясно, Еланчук засветил главную фигуру по нашему Делу.

Обо всем этом Крячко догадывался, но сказал иное: