Пластмассовый космонавт

Павел видел, что его товарищи по отряду уважительно кивают, фактически соглашаясь со словами конструктора. Почти у всех загорелись глаза. Но не у него. Да, он и сам прекрасно понимал, что предложенная ещё Королёвым схема экспедиции с высадкой на лунную поверхность очень сложна. Космонавт должен был переходить из орбитального корабля в посадочный модуль через открытый космос, затем направлять спускаемый аппарат к Луне и осуществлять посадку в одиночку, рассчитывая исключительно на своё мастерство. Более чем возможный сбой на любом из этапов означал для космонавта верную смерть…

Понимал он и то, что после смерти великого конструктора, при его приемнике Королёвская «фирма» упала, ибо многое держалось на выдающихся личных качествах Сергея Павловича.

Но знал он и другое. Вместо того, чтобы болеть интересами государства, объединить усилия для того, чтобы сообща одолеть такого сильного конкурента как США, великие конструкторы всеми правдами и неправдами отстаивают узкокорпоративные интересы. Каждый тянет одеяло на себя. Конечно, где-то и Чаломеева можно понять. За несколько лет до своей смерти Королёву фактически удалось отобрать у него лунный проект. Ведь эскизный проект пилотируемого корабля для облёта Луны был подписан Чаломеевым 30 июня 1965 года – в день своего рождения. Однако Королёв выступил категорически против проекта ЛК – 8К82К (УР-500К), обрушив тогда свою беспощадную критику на носитель УР-500. Влияние Королёва в Министерстве обороны, в Академии наук и на предприятиях промышленности было исключительно велико, и ему удалось в значительной степени затормозить работы по созданию и доведению новой тяжёлой ракеты, создаваемой коллективом Чаломеева. Затем Королёву почти удалось убедить членов Госкомиссии передать проектирование всей лунной техники в его организацию, отобрав у ОКБ-52 это интереснейшее задание.

Теперь Чаломеев жаждет полного реванша. И наследнику Королёва в кресле руководителя его «фирмы» будет архитрудно бороться с этим мастодонтом, ведь у них разные «весовые категории». Чаломеев своим авторитетом обязательно попытается задавить Бурова. Опытный руководитель старой школы он умеет бить своих противников, тихо удушая их интригами и публично громя убойными аргументами. Вот и теперь он напомнил космонавтам заключение комиссии Келдыша, одобрившей именно его ракеты «Протон» и раскритиковавшей изделия Королёва. А дело было так. В тот же день, когда Чаломеев представил на обсуждение свой план облёта Луны, то сеть 30 июня 1965 года, для проверки правильности принятых им технических решений по созданию ракетно-космического «лунного» комплекса 8К82К-ЛК, специальным постановлением Комиссии по военно-промышленным вопросам при ЦК КПСС была назначена научно-техническая экспертная комиссия под председательством знаменитого академика М.В. Келдыша. Экспертная комиссия, получившая в истории советской лунной программы название «комиссии Келдыша», состояла из представителей Министерства обороны, ведущих конструкторских бюро, научно-исследовательских институтов и Академии наук. И вначале большинство членов комиссии поддерживали проект Королёва.

Говорили, что и сам Чаломеев с самого начала не слишком верил в успех своих разработок. Понимал, что против Королёва ему не выстоять. Поэтому на заседания комиссии почти не ездил, а если приезжал, то от него чаще всего слышали лишь знаменитую фразу: «Если не хотите помогать, то хоть не мешайте». Но неожиданно для всех по ходу работы комиссии сам Келдыш, несмотря на дружбу с Королёвым и пренебрегая советами высокого партийного руководства, вдруг встал на защиту проекта Чаломеева. Тогда это вызвало большой скандал. Но теперь, когда конъюнктура резко изменилась, всё больше влиятельных персон вспоминали ту историю. И по самоуверенному виду высокого гостя было заметно, что он уже предвкушает закат конкурента и начало триумфа своих изделий. И великодушно приглашает всех желающих перейти под знамёнами будущего триумфатора. Тем более, что сам «король ракетных двигателей» Глушаков уже фактически работал на него.

– Скоро мне понадобятся самые лучшие космонавты на мой лунный корабль, – важно произнёс Чаломеев. – На моих «Протонах» вы полетите к Луне, а потом на Марс!

И кажется, большинство космонавтов было не прочь. Павел даже порадовался, что здесь нет Михаила Бурова, и невольно представил, как он стоит в сторонке, потерянный, раздавленный, уперев взгляд в пол, чтобы не видеть, как его предают те, кто ещё недавно мечтал поймать на себе его внимательный, оценивающий взгляд.

– А вы? – вдруг обратился персонально к Беркуту конструктор. – Вы хотели бы полететь к Луне на моей ракете?

Чаломеев был гений. Вероятно, такого же калибра, что и Королёв. Для любого космонавта предложение лететь на его технике стало бы огромной честью и счастьем. От Беркута всего-то и требовалось, что сказать ему то, что он желает услышать. «Предай, соври – и снова попадёшь в первачи». Вместо этого Павел ответил ни секунды не раздумывая и не отводя взгляда: