Плановый апокалипсис

— На сегодня все! Я мышцу потянул.

— Да ладно тебе! Ты чего, не мужик? До пяти голов доиграем и все.

Виктор поднялся и похромал к скамейке.

— Нет, я точно отыгрался, не могу на ногу наступать.

— Ну надо же… — Коля увидел Эдуарда. — О, Эдик! Давай с нами, заменишь Витю.

— Да я не играю…

— А кто тут играет-то? Не обламывай. Сколько лет, тем более, вместе не играли! Мы ж одноклассники с тобой! Команда!

Эдуард подумал, что в такой ситуации лучше уступить. Они, конечно не друзья и никогда ими не были, потому что не ровня. Но если будет отказываться — как-то получится вызывающе, а проблем ему не надо. Ну потопчется с ними минут десять, не жалко.

— Ура! — сказал Коля. — Я всегда знал — ты человек с большой буквы. Смотри — мы с Шуриком. Вот это Шурик! Против вас с Мишкой. Вот это Мишка! А это — пацаны смотрите — этого мужика зовут дядя Эдик. Это наш с дядей Витей лучший друг со школы! Вот смотри — наши ворота — вот между деревьев тех, а ваши вот — одна штанга — кирпич, а с другой книжка лежит.

— Что за книжка? — спросил Эдуард.

— Это дядя у нас когда жил… Помнишь дядю Тимошу моего? Ну как же не помнишь? Мы, когда школу кончили, жил у нас. Вот он оставил когда-то, а сейчас докторскую пишет, попросил прислать. Ее какое-то ведомство когда-то издало и все. Не найти ее. Я собрался на почту отнести, а там санитарный день.

Эдуард поднял книжку. «Комплексные поступки», Генрих Селеверстов. Ни название, ни автор ни о чем не говорят.

— Ставь штангу на место, играем уже! — скомандовал Коля.

Эдуард положил книгу и подвернул брюки, чтобы не запачкать.

Они с Мишкой в этой игре проиграли. Но Эдуард не переживал, он родился и жил вовсе не ради таких игр, как футбол. Тем более в таком составе.

* * *

Дома Эдуард решил посмотреть, что это за книга такая, которой прямо-таки нет в сети. Там же все есть. Скорей всего Николай и его дядя просто не могут искать. Однако, оказалось, что книги в интернете действительно не было. Зато все сервисы бесплатных объявлений кишели объявлениями. Масса желающих ее приобрести. Причем предлагали за нее от двухсот тысяч рублей и выше. Что ж это за книга такая? Он попытался разобраться, но по кратким аннотациям ничего понять было нельзя. То ли философия, то ли эзотерика, то ли авторский коучинг. Очевидно, Николай не знал, что это книга — такая редкость, за которую предлагают такие деньги. Иначе не стал бы валять ее в земле, да и дяде не послал бы, а зажал. Сказал бы, что потерялась.

* * *

Бобик спрыгнул с дивана и рванул к двери. Звонок. Коля пошел открывать дверь.

— Коля, я хотел бы поговорить. — сказал Эдуард.

— Заходи.

У Коли был включен телевизор, он убрал звук.

— Дело вот в чем… — начал Эдуард. — Автор книги, которую ты хочешь послать — мой дедушка. И эта книга — единственное, что от него осталось.

— Ух ты! — удивился Коля. — Ничего ж себе! У меня дядя, у тебя дедушка. Я как-то замечаю в последнее время, что пока мы были молодые, наши пожилые родственники казались какими-то далекими. Где-то они что-то такое там, и до них тебе, казалось бы, и дела никакого нет. А вот как доживешь до сорока, то вроде они как-то ближе становятся — скажи?

— Вот-вот. — подтвердил Эдуард. — Я тоже об этом думал, но ты сформулировал еще лучше.

— Давай тогда за это немедленно выпьем! — предложил Коля. — У меня тут оставалось что-то. Он открыл шкаф и вынул оттуда подозрительную бутылку.

— Спасибо! — отказывался Эдуард. — Мне нельзя сейчас, я таблетки пью.

— Да я не буду тебя насиловать, просто выпей двадцать грамм за компанию, а то некрасиво. — Он налил две рюмки. — Ну! За родственников! За семью!.. А чего хотел-то?

— Понимаешь, Коля… У меня ж от дедушки ничего не осталось. Вот я думаю, это знак судьбы, что тебе не удалось книжку отправить, и она мне на глаза попалась. Чтобы она, значит, в семье осталась.

— В какой семье?

— Ну, в его семье. Это по маминой линии дедушка мой.

— А, я понял. Не, Эдик, не могу. Я дяде обещал, он мне тоже не чужой человек. Ну как я могу ему не послать?

— Ну он же давно уехал! Эта книга чудом у тебя сохранилась, вы ж не обязаны были ее держать до тех пор, пока он про нее не вспомнит.

— Так-то оно может и так, но я ее уже дяде обещал, и что я теперь скажу?

— Ну скажи, что украли у тебя ее на почте. Или потерял по дороге.

— Это ж кем ты меня хочешь перед родным дядей выставить, да?

— Нет-нет, это ж с каждым могло б случиться! Или там в лужу она упала. Испортилась совсем.

— Слушай, Эдик. Я врать не привык, ни дяде, ни самому себе. У меня совесть есть вообще, какая никакая. Я спать не смогу после таких поступков.

— Ну, а если я у тебя купить ее предложу?

— Чтоб я родного дядю продал, да?

— Ну и дедушка мне родной, пойми правильно. Давай просто, как взрослые люди поговорим. Какие могут быть вообще варианты? Я, допустим, готов тебе отдать прямо сейчас пять тысяч.

— Знаешь что… Давай, чтоб неудобных ситуаций не создавать, иди лучше домой. Я знаю, ты же не любишь скандалов. Ну и иди. И как будто не было разговора этого.

— Ну, хорошо. Но, по-моему, это справедливая цена. А сколько бы ты хотел?