Планета Скарсида

Животное воздело вверх огромные клешни и издало удивительно музыкальный звук, словно возносило хвалу небесам. Долгая нота отзвучала, и гигантский «лангуст» двинулся вперёд под многоголосое сопровождение удивительного хора. Ракообразное стало рыть яму, отбрасывая задними ножками большие пригоршни белого песка. Очевидно, всё это торжество сопровождало процесс яйцекладения, потому что когда огромная самка зарыла кладку, она под неистовый восторг своего хора направилось к воде. Там его встретили подданные, заботливо подхватили, окружили, и с величайшим торжеством вся процессия удалилась в океан.

— Это великий праздник на Лагуне. — прошептал осёл. — Священное яйцекладение королевской вантахини. Вообще-то это не яйца, а икра. Вот на неё-то и слетаются все эти браконьеры. Ты представляешь, какой грабёж сейчас идёт на всех островках!

Туристы и в самом деле зашевелились. Едва прежний порядок восстановился, и процессия ушла под воду, они пришли в движение — первым делом немедленно принялись отрывать свежую кладку. Самыми активными были гуманоиды и хвостатый с мордой муравьеда. Бурдюки с ножками только пищали, сидя в креслах вокруг столика — от них всё равно толку было мало. Маленький, похожий на мартышку, возбуждённо прыгал вокруг копающих и пронзительно верещал. Он всё время пытался влезть в дело, но всякий раз получал отпор. Черепахоподобный монстр со своей змеюкой на горбу тоже суетился и квакал, как простуженная лягушка.

Наконец, кладка была вырыта и осторожно помещена в котёл. Гуманоиды уже хотели нести лакомство к столу, как вдруг рядом прозвучал довольный голос:

— А что это вы тут делаете? — спросил осёл, приветливо махая хвостом с кисточкой.

— Да, нам бы хотелось знать. — поддержал товарища Заннат. Они подкрались незаметно и подошли совсем близко.

Их слова произвели на всю компанию совершенно необычное впечатление. В первый миг туристы замерли, потом все разом залопотали, а потом стали возмущённо наступать на незваных гостей. Кажется, они доказывали, что эта пара явилась сюда совершенно не по праву и претендует на свою долю без всяких на то оснований. Гуманоиды стали что-то горячо доказывать, указывая на свой катер, хвостатый начал возмущённо трубить своим длинным носом, обезьяныш вовсе взбесился — он бешено скакал вокруг Цицерона и всё норовил цапнуть того за ноги. Два бурдючка на стульчиках разрыдались, и лишь черепах со своей змеюкой продолжал медленно тащиться к группе.

— Чего орёте? — невозмутимо спросил Цицерон. — Попались, значит, попались.

Но гуманоиды явно не соглашались с таким оборотом дела. Они усиленно показывали на свой катер и разводили руками вокруг.

— Они желают знать, на чём мы сюда прибыли. — догадался Заннат. — Послушай, Цицерон, что ты можешь тут сделать? Видно, расхищение икры поставлено на поток. Давай миром всё решим. Они нас накормят, а мы пока помолчим про то, что видели.

— Это голод делает тебя малодушным. — буркнул Цицерон и первым направился к столикам, а вся компания с тяжёлым котлом — за ними.

Осёл нахально пересадил бурдючок с ножками на стул ко второму бурдючку — для этой пары и одного-то стула было много. Он уселся в раскладное креслице с ногами и решительно взял со стола большой кусок аппетитно выглядящей пищи.

— Нечего с ними церемониться, с мерзавцами. — буркнул он. — Садись, Заннат.

Заннат занял первое попавшееся кресло и тоже взял с блюда кусок. Это был не хлеб, но что-то похожее. Вкус Ньоро вполне устраивал. Не успел он слопать первый кусок и взяться за второй, как притащились гуманоиды с котлом. Они поставили посудину на специальную подставку и принялись перекладывать икру в посудины поменьше. Наверно, решили, что связываться с дикими туристами себе дороже — накормить их, и избавиться от них.

— Кырлымырлывырлыдырлы. — сказал один из них Заннату.

— Простите, не понял. — вежливо ответил тот и взялся за второй хлебец.

— Вовзвовзмобсгобс. — сказал второй гуманоид, очень похожий на человека, и со всякими знаками, демонстрирующими дружелюбие подал Заннату кусок хлеба с толстым слоем свежей икры.

Ощущение от поедания икры оказалось невероятным, возбуждающе-очаровательным — крупные икринки лопались на языке, оставляя чуть маслянистый, солоноватый, богатый вкус. Все за столом усердно чавкали. Маленькие бурдючки с ножками имели большие рты и ловко жрали бутерброды. Тощая мартышка лопала икру и пихала в себя хлеб, словно сто лет голодала. Гуманоиды ели аккуратно и с достоинством, и только черепах ещё тащился к столу. Он молча подполз, тронул гибким отростком на своём горбу одного из гуманоидов за ногу, тот наклонился и подал несчастному большой кусок. На маленькой змеюкиной головке разверзлось большое жерло, куда, словно в преисподнюю, улетел бутерброд. Внутри черепахи что-то улькнуло, и он раскрыл свой рот, требуя второго куска.

— Даже не жуёт. — заметил осёл.

— Откуда они такие взялись? — согласился с ним Заннат.