Пламя одержимости

– Я как можно скорее все это верну, – извиняющимся тоном заверил он. – Федералы… сами понимаете.

– Давай уж поскорее, – недовольно бросила Дот.

– Место просто огромное, – сказала Эбби, улыбаясь ей. – Сколько у вас тут коек?

– В общей сложности тридцать, – ответила Дот. – Хотя есть еще несколько раскладушек, которые можно поставить, если народу битком.

– И часто такое случается?

– Время от времени. Иногда мы принимаем здесь волонтеров. В прошлом году у нас была группа молодых людей, которые помогли отремонтировать местную игровую площадку. Они спали у нас.

– И проделали просто-таки потрясающую работу, – вставил Морин.

Дот бросила на него уничижительный взгляд. Судя по всему, этого комплимента оказалось недостаточно, чтобы компенсировать изъятие компьютера.

– Тридцать добровольцев? – удивилась Эбби. – Просто невероятно!

Рука Дот потянулась к горлу.

– Нет, тогда их было одиннадцать. Но у нас здесь жило еще несколько детей.

– Мне вот интересно, зачем вам все тридцать коек… Вы могли бы убрать по две кровати из каждой комнаты, и все равно осталось бы достаточно места для всех подростков, которые здесь живут, верно?

– Лучше быть наготове. Мы не хотим никому отказывать.

– Это достойно восхищения. – Подойдя к письменному столу, Эбби заглянула в корзину для бумаг. – А совсем маленькие дети здесь иногда бывают?

– Иногда.

– А в последнее время?

Дот явно колебалась.

– Нет, я так не думаю.

Наклонившись, Эбби вытащила из корзины какую-то скомканную бумагу. Расправила ее.

– Тогда кто же это нарисовал? Похоже, что какой-то ребенок изобразил здесь свою семью…

Дот заморгала.

– Я… я точно не знаю.

– Она даже подписала свой рисунок, – негромко произнесла Эбби. – Видите – «Эмили». Хотя букву «и» написала шиворот-навыворот.

– А, теперь вспомнила! – поспешно выпалила Дот. – Мы проводили здесь семинар. И на него приходила молодая женщина со своими детьми. Девочку звали Эмили.

Эта девочка была с Анной, когда Эбби видела ее.

– Семинар, говорите? А на какую тему семинар? – Эбби еще раз глянула на рисунок. На высокого мужчину в очках. Эмили изобразила его намного выше остальных. И даже раскрасила его одежду. Остальные представляли собой просто фигурки из палочек.

– На тему… крещения, – неохотно ответила Дот.

– Этот семинар – он длился несколько дней, насколько я понимаю? – спросила Эбби.

– Да, верно.

– И некоторые из участников оставались ночевать в этом приюте? Как и люди, ведущие семинар?

– Д-да.

– Но женщина, которая приходила с этой маленькой девочкой, с Эмили, она просто посещала этот семинар?

Дот все колебалась.

– По-моему, она осталась, когда все закончилось. Еще на несколько дней.

– Помните, как ее звали?

– Нет, боюсь, я не расслышала ее имени.

Эбби показала Дот рисунок и постучала пальцем по высокой мужской фигуре.

– И вел семинар вот этот человек.

Дот нахмурилась.

– Я не…

– Прежде чем вы скажете что-нибудь еще, вспомните, сколько народу посетили этот семинар. И сколько приезжали из города. Имейте в виду, что мы можем спросить и у них. Этот человек, мужчина с длинными волосами и в очках, который вел семинар… Он из этой церкви. Как его зовут?

Дот пару секунд колебалась.

– Его зовут отец Уильямс.

Эбби стиснула зубы.

– А по имени?

– Моисей. Моисей Уильямс.

Глава 28

После обеда Дилайла стала прибираться в общей столовой, а Анна повела Рона и Эмили на прогулку. Дети очень привязались к этой женщине, и Дилайла была более чем благодарна за возможность хотя бы ненадолго оказаться наедине с собой.

Дверь открылась; вошла Гретхен и начала помогать убирать посуду. Обычно энергичная и жизнерадостная, сейчас она казалась какой-то бледной и замкнутой.

Работали молча – Гретхен расставляла по стопкам тарелки, Дилайла протирала влажной тряпкой столы. И тут Гретхен случайно сбила со стола стакан. Тот, хлопнувшись об пол, разлетелся на куски. Дилайла, нервы которой и без того уже были натянуты до предела и которую годами приучали остерегаться внезапных звуков, испуганно вздрогнула.

– Ой, нет! Какая же я косорукая! – воскликнула Гретхен.

– Ничего страшного, – быстро отозвалась Дилайла, сердце у которой все еще часто колотилось в груди. – Сейчас принесу метлу.

Быстро подхватив стоящий в углу веник, она стала сметать в кучу осколки стекла, которые ярко поблескивали в лучах послеполуденного солнца, проникавших в окно. Гретхен нерешительно застыла, уставившись на нее.

Наконец девушка произнесла:

– Это ведь хорошо, правда?

Дилайла прервалась и взглянула на нее.

– Что хорошо?

– Второе крещение. Воздаяние. Хорошо это видеть, правда?

Тон у нее был каким-то странным. Прозвучало это совсем не так, как будто пробудило у нее приятные воспоминания. Скорее чуть ли не с отчаянием. Словно она умоляла Дилайлу согласиться с ней. Как будто хотела убедиться, что это было и правду хорошо.

– Я… – Дилайла даже не знала, что и ответить.

– На все воля Божья! – горячо продолжала Гретхен. – Как говорит Отец, лишь огонь может очистить такие души.

– Очистить? – помимо воли вырвалось у Дилайлы.

– Да. Очистить такие души. Он сказал… тот человек, которого мы крестили вчера… Он ведь тебя обижал, верно?