Пламя любви

С высоко поднятой головой Элинор вошла в комнату. Темноволосая девушка проворно вскочила с сундука и присела в реверансе.

— Меня зовут Пег, миледи. Я горничная леди Миллисент. Прикажете помочь раздеться?

— Да, я просто валюсь с ног от усталости.

Чувствуя себя крайне неловко, Элинор позволила девушке расшнуровать свое платье. Пег расплела ее косы и принялась расчесывать волнистые пряди.

— Сэр Джордан наденет знак вашего расположения? — поинтересовалась она.

— Почему ты спрашиваешь?

— Не бойтесь, миледи. Я не собираюсь выбалтывать ваши секреты своей хозяйке, — заверила ее Пег, усмехнувшись. — Если сэр Джордан появится с вашим шарфом или какой-нибудь другой вещицей, этим можно только гордиться.

Светившееся в ее глазах любопытство не оставляло сомнений, что она сделала правильный вывод из подслушанного разговора. Тем не менее Элинор попыталась оправдаться:

— Я дала сэру Джордану вуаль. Он спас мне жизнь. Я в долгу перед ним.

Пег кивнула, продолжая водить щеткой по золотистым волосам.

— Дамы так и норовят вручить ему знаки своего расположения. Но он всегда появляется только с одним из них. Моя хозяйка бесится, потому что ни разу не удостоилась такой чести. Вы, наверное, не знаете, леди, но она жаждет заполучить сэра Джордана. Будьте осторожны. Она хоть и котенок, но с острыми коготками.

Позже, лежа без сна на мягкой перине, Элинор размышляла над словами Пег. Хорошо, конечно, что Джордан не влюблен в Миллисент, но ему могут нравиться другие женщины. Судя по его умению и опыту, их у него было немало.

Зарывшись в пышную постель, Элинор чувствовала себя потерянной и одинокой. Интересно, скучает ли по ней отец? Да и вообще, заметил ли кто-нибудь в Мелтоне ее отсутствие? Матильда, конечно, довольна. Она давно мечтала выдать падчерицу замуж и избавиться от нее навсегда. А леди Бланш? Элинор заворочалась под одеялом. Не передать словами, как девушка была разочарована, узнав, что леди Бланш куда больше волнует освобождение Гая, чем ее, Элинор, благополучие. И хотя госпожа была к ней добра, вряд Лиона часто вспоминала о своей юной подопечной.

Слезы навернулись Элинор на глаза. Когда ее пребывание при дворе закончится, ей не придется страдать от одиночества. Ее ждет куда более страшная участь. Лорд Гастингс будет постоянно находиться рядом и требовать той же близости, которую она испытала с Джорданом! При одной мысли об этом Элинор содрогнулась.

Она не сомневалась, что сегодня ночью нужна Джордану. А что дальше? Неужели, подобно другим женщинам, чьи знаки расположения он носил, она привлекла его своей новизной и будет скоро забыта? И зачем только она отдалась ему! Но как можно было устоять перед его сладкими поцелуями и клятвами в вечной любви?

Утро выдалось ясным. В голубом небе сияло летнее солнце, заливая теплыми лучами обширное Саттонское поле. Ярко раскрашенный барьер отделял ристалище от деревянных трибун, воздвигнутых для зрителей. Окрестные луга расцвели шелковыми палатками, переливавшимися на солнце всеми цветами радуги. Полосатые шатры знатных рыцарей были украшены золотыми вензелями и гербами их владельцев. Свежий ветер трепал пестрые флажки и знамена.

За палатками разместились прилавки торговцев, предлагавших всевозможные товары — от эля и закусок до редкостных восточных специй, изысканного оружия, кружев и разноцветных лент. В одном ряду с почтенными купцами стояли мошенники, норовившие обмануть доверчивых покупателей. Бродячие торговцы громко расхваливали свой товар. В толпе крутились карманники, не упускавшие случая освободить богатых зевак от кошельков и драгоценных украшений. Чуть поодаль давали представление акробаты и жонглеры, ловко подбрасывавшие в воздух сверкающие на солнце шары. На небольшой сцене неуклюже приплясывал под музыку бурый медведь в красном воротнике на косматой шее. Несмотря на исходившую от него вонь, Элинор не могла заставить себя уйти и наблюдала за зверем, искреннее жалея его — до того несчастным он выглядел.

Никогда еще она не видела такого скопления шикарной публики. Прибывшие на турнир рыцари прохаживались между рядами под руку с нарядными дамами, умолявшими купить им шелковые цветы, ленты или вышитые перчатки, выставленные на деревянных прилавках. Босоногие цыганята дергали их за юбки, выпрашивая милостыню.

Вначале Миллисент, притворявшаяся куда более искушенной, чем была на самом деле, разделяла восторги Элинор и даже получила немалое удовольствие, растолковывая, что к чему, своей простодушной спутнице. Но постепенно удивленные восклицания и наивные вопросы Элинор утомили Миллисент. К тому же она хотела занять место получше и боялась пропустить парад, с которого начинался турнир.

— Пойдем купим чего-нибудь поесть, — сказала она, направившись к прилавку с закусками.

Элинор ограничилась пирожком с мясом и яблоком. У нее оставалось слишком мало денег, и их нужно было растянуть до Кентербери. С не свойственной ей щедростью Миллисент купила большой кусок душистой коврижки и медовый напиток в расчете на двоих.