Пламя грядущего

– А, тебе это кажется недостойным, не так ли? Наверное, ты думаешь, что мне надлежит любить христиан? В течение тысячи лет вы и ваши соплеменники обагряют руки кровью евреев. Арабы были к нам более милостивы, но и они тоже ненавидят и обирают нас. Меня заботит реальная жизнь, мой дорогой юноша. Мои деньги идут четверым детям и одиннадцати внукам, Храму нашего народа, на милостыню во имя моего покойного отца, на попечительство о нуждающихся евреях и на защиту нашей общины от ваших друзей, равно как и от мусульман. И, конечно, если я захочу дать их, тебе они достанутся тоже.

Дени почувствовал, как запылало его лицо.

– Хорошо, – твердо сказал он. – Я расскажу вам то, что вы хотите знать.

Когда он закончил историю о заговоре и объяснил, что почувствовал себя обязанным пойти и предупредить Ричарда, так как поклялся ему в верности, старуха кивнула и несколько мгновений молча шевелила губами.

– Так-так, – сказала она наконец, – это очень интересно. А теперь я, в свою очередь, сообщу тебе кое-какие сведения. Не вызывает сомнений, что рыцарь, приходивший к Мехед ад-Дину, это Бальан из Ибелена, так что можешь открыть его имя своему королю. Ты знаешь, где теперь находится Ричард?

– Нет, не знаю, – признался Дени. – Я намеревался поехать в Акру, чтобы выяснить, где он.

– Что ж, это избавит тебя от напрасного путешествия. Повернув назад и тем самым прекратив наступление на Иерусалим, он направился в Акру, как ты слышал. Тогда султан двинулся со всем своим войском на Яффу, оставшуюся почти без защиты и переполненную больными и ранеными. Несколько дней назад город сдался целиком, кроме гарнизона крепости. Возможно, тебе будет полезно узнать, что к тому времени король Ричард уже готовился ступить на корабль, чтобы отплыть домой.

– Покинув Святую Землю?

– Ага! Ты изумлен, не правда ли? Но у него очень большие неприятности в английском королевстве. Его брат Джон плетет интриги, пытаясь отнять у него корону. Мой посыльный принес известие, что гарнизон Яффы настойчиво воззвал к Ричарду, моля о помощи, и он объявил, будто отправится к ним с подкреплением. Однако французские воины отказались следовать за ним. Или замысел вашего знакомого приносит плоды, или же так проявился дух противоречия, свойственный природе французов. С тех пор – а это было четыре дня назад – я ничего нового не слышала, но была бы весьма удивлена, если король находится не под стенами Яффы, а где-то в другом месте. – Она вновь покивала, как будто ее крошечная головка держалась на пружинке. – Очень интересно, – повторила она. – Полагаю, мы дождемся конца войны еще до наступления зимы, предупредишь ты короля или нет. Если его схватят или убьют, ваше войско Христово распадется на части. Если он ускользнет, то более чем когда-либо будет преисполнен решимости не воевать, имея совет армии, которому нельзя доверять. Особенно потому, что теперь ему необходимо завершить свои дела здесь и возвращаться в Англию. Видишь, как полезно порой немного поболтать со старой женщиной, которая ни на что не годится, кроме как сидеть дома и копить деньги.

Его передернуло от такой иронии. И так же, как и во время беседы со Скассо, Дени не покидало смутное ощущение, что он соприкоснулся с совершенно иным пластом жизни, который он не в силах осознать или постичь – движение товаров и денег по законам, совершенно отличным от тех, которые обусловливают перемещение армий и поступки полководцев. Скассо и его сотоварищи в Италии, Рахиль и ее народ здесь, сарацины в Египте, греки в Византии – все они связаны сетью интересов и сведений, все поглощены своими собственными делами, и странным образом они совершенно выпадают из поля зрения мира, знакомого Дени, мира замков, военных лагерей, полей брани, политических интриг и религиозных конфликтов. У него в голове мелькнула, задержавшись всего на один миг, мысль, что тот, другой мир, возможно, и есть подлинный, тогда как его собственный представляет собой всего лишь разноцветную кисею, пестрой вуалью окутывающую реальность. Но эта догадка была слишком фантастичной, чтобы оказаться правдой, и она исчезла, едва появившись.

Во всяком случае, Рахиль уже поворачивала массивный ключ в замке железного сундука. Она достала мешок, который едва могла поднять, с трудом подтащила его к конторке и высыпала кучку золотых монет. Она отсчитала двести из них, сложила во второй мешок, Который крепко перевязала ремнем.

– Держи, – сказала она, вынула роговую чернильницу и перо и что-то написала на поручительстве Скассо. – Распишись в получении, – продолжала она. – Расписка на двести безантов. Возможно, я когда-нибудь и заполучу их обратно. Однако вот тебе подарок – еще пять золотых монет, которые тебе наверняка пригодятся в дороге. Я не питаю любви к королю Ричарду, совсем напротив, но я восхищена твоей верностью. Ты хороший мальчик. Подобные качества слишком редко встречаются в наше время.

Дени спрятал ее подарок в свой кошелек, а мешок поднял на плечо.