Я ложусь обратно на кушетку, морщась от боли из-за синяков на обнаженной груди.
- Так что поосторожней.
Закинув руки за голову, я упрямо смотрю в потолок, ощущая, как пылающий взгляд Саэди блуждает по моему телу. Судя по всему, она желает меня прикончить, я ощущаю, как от нее волнами исходят ярость и угроза. Но я знаю, она не настолько глупа, чтобы попытаться что-то сделать с этими камерами, и, кроме того, ее раны далеки от заживления. И поэтому я выбрасываю все мысли о Темпларе Саэди Гилрайт из головы, вместо этого я начинаю думать, как во имя всего святого, мне сбежать с этой камеры.
Помимо того, что на мне надето, у меня отняли еще и снаряжение. Я понимаю, что они забрали даже юниглас, и внезапно ощущаю чувство потери от последнего физического объекта, который остался у меня от Кэт.
Я понимаю, что думаю о ней. Скучаю по ней. Она всегда прикрывала мне спину. На мгновение, я вспоминаю о той ночи в отпуске на берегу, провожу пальцем по бицепсу, вспоминая о том, как это делала она, думая о том, что она чувствовала тогда, как она дрожала, когда я..
Я моргаю. Осторожно сажусь, пронзительно глядя на Саэди, которая, по-прежнему, не сводит с меня суженых злобных глаз.
- Ты...?
Я снова моргаю. Понимая, что Саэди говорит со мной, не шевеля губами. Она каким-то образом...
Она презрительно фыркает.
Я хмурюсь сильнее, пытаясь понять, что, во имя Создателя, здесь происходит. Может, у меня галлюцинации, или сотрясение мозга, или мне всё это снится. Но потом я вспоминаю разговор с Кэлом в Изумрудном Городе. Вспоминаю о его предупреждении, что Саэди могла выследить его.., потому что ощущала его. Я смотрю на Саэди. В голове формируется понимание.
Я ощущаю искру ярости, темную и извращенную, потрескивающую, точно живой ток, между нами.
Я мотаю головой. Мысли разбегаются. Кэл говорил, что ты унаследовала некоторые из её..., некоторые из способностей Странников. Я знал, что Странники эмпаты. Они могут читать ауры. Быть может, даже мысли. Но я не знал, что они могут общаться при помощи телепатии. Она с ног до головы оглядывает меня, холодно и презрительно.
Она фыркает.
Я ощущаю вспышку ярости от этого, такой же темной и глубокой, как и ее собственная. Моя рука непроизвольно тянется к цепочке на шее, к кольцу на конце.
Смех звучит у меня в голове.
Она многозначительно оглядывает свои голые ноги и трусы.
Я смеюсь.
Её пальцы скользят по шнурку с отрубленными засохшими пальцами у нее на шее.
Я оглядываю её, покачивая головой.