Плачущий монстр

Я смотрел… смотрел… не знал, верить ли своему разуму и глазам. Требовалось разобраться: во мне ли дело или с тем местом за тротуаром правда было что-то не так?

И я вышел ночью осматривать пустой участок. Светил фонариком, ковырял землю ботинком, искал что-нибудь странное. И нашёл! Там был зарыт кусок трубы. Или подшипниковая опора для карусели? Значит, она когда-то здесь была. Я этого знать не мог, выходит, с мозгами у меня всё в порядке.

Даже на душе стало легче, но это не отменяло того, что рядом со мной творилась дичь.

Уже собираясь идти домой, посмотрел на свои окна, и у меня подкосились ноги. На кухне кто-то был. Человек, который воплощал в себе всё возможное уродство. Но не внешнее… Его наружность была самая заурядная. А вот во взгляде и эмоциях отражалась тёмная душа.

Улыбка сияла злорадством, а сверкающие глаза пронизывали холодом. Я никогда в жизни не видел настолько злобного выражения лица.

В руках этот человек держал отрезанную голову того страшилы, что любил кататься на карусели. Он будто показывал мне его мёртвое раздутое лицо, хвастался, как трофеем.

Каким бы страшным ни казался тот любитель кататься, этот зловещий тип был намного ужаснее! Хотя стоило бы ему спрятать дьявольскую ухмылку, и он бы превратился в обычного человека, которого в толпе и не заметишь.

Он всегда жил со мной в квартире? Но видно его только через это «волшебное» окно, которое работало в обе стороны?

На улице было холодно, я накинул только лёгкую ветровку, но вернуться домой уже нельзя. Там этот палач!

И я позвонил Макару. К счастью, он был дома. Я попросился на ночь, сказал, что положение безвыходное, и пообещал всё объяснить. Друг не отказал.

Я боялся, он не поверит и опять скажет, что это всё от перенапряжения, но Макар выслушал и задал вопрос, который не приходил мне в голову:

– Если эта карусель существовала когда-то давно, тогда, может, и всё, что ты видел, тоже было в прошлом?.. Знаешь, стихи такие есть: «Стены помнят, окна видят, каждой щёлочкой скорбят». Допустим, твоё окно хочет рассказать о каком-то страшном событии.

Являет картинки, звуки из прошлого. Не думал? Узнать бы, не связано ли что-то страшное с той каруселью во дворе.

Друг и сам заинтересовался этим делом, и на следующий день мы вместе пошли общаться с моими соседями. Особенно с теми, кто постарше.

И я узнал много нового о месте, где жил.

В конце восьмидесятых прошлого века здесь произошло кое-что страшное. Об этом до сих пор судачили, ведь подобное не забывают никогда. Это стало народной легендой. Но я недавно поселился в этом доме, а потому её не слышал… Жил здесь человек. Уже никто не помнил его фамилии.

Все называли его Паша Голова, подмечая физическую особенность. Он таким родился. Голова у него была большая, ну прямо тыква, а тело тонкое, как хворостинка. При этом он был слаб умом. Его ровесники взрослели, а он так и остался вечным ребёнком. Детская площадка была его любимым местом развлечений.

Он не искал себе друзей и старался никому не мешать. Одиноко играл в песочнице, кружился на карусели и, казалось, был счастлив. Ему бы никогда не расти, но Паша стал очень высоким. Новое поколение детей получило в наследство игровую площадку вместе со взрослым дядей, который пугал их своим видом.

Родители стали гонять Пашу с площадки, чтобы он не пугал малышей. Да и вообще, кто знает, что взбредёт в голову тому, кто за себя не отвечает?

Паша стал выходить на площадку поздним вечером, когда дети расходились. Умственно отсталый мужчина играл и до полуночи, и до часу ночи. Катался на любимой карусели, скрипел на весь двор, но на это уже никто не возмущался. Соседи привыкли и называли это временем Головы.

Парень был обижен и богом, и людьми. Не отнимать же у него последнюю возможность радоваться. Так он и играл там год за годом. Но оказалось, что кому-то всё же мешал. Однажды утром люди увидели на карусели обезглавленное тело Паши.

Ему отрубили голову, а он этого будто и не заметил. Так и остался сидеть на своём месте. Только тогда люди пожалели, что оставили убогого без присмотра. Затравили так, что ему пришлось гулять ночами.

Ни голову, ни душегуба не нашли. Злая ирония: человека, которого называли Головой, похоронили безголовым.

Карусель убрали первой, чтобы дети меньше об этом разговаривали, а когда пришло время строить новую площадку, перенесли её в другое место. Я очень хотел узнать, кто жил в моей квартире в те годы. Наверняка какой-нибудь психопат! Навязчивые скрипы будили в нём ненависть, и он наблюдал из окна за своей будущей жертвой, пока не убил.

Но никто не знал, кто тогда владел квартирой. Она пустовала десятки лет, пока я её не купил через администрацию города. Документов о предыдущих жильцах не сохранилось. И складывалось впечатление, что эта квартира никогда никому не принадлежала.

Все помнили кроткого Пашку Голову, потому что он был похож на пугало. Но никто не замечал настоящего монстра, скрывающегося за самой обычной внешностью.

Сшитый человек