Плач земли

– Так или иначе, – продолжала Анацеа, снова проигнорировав дерзость, – мы должны обучить тебя навыкам контроля. Я уже нашла тебе учителя. Кроме того, с завтрашнего дня ты будешь посещать Наставню вместе с Кантаной. Пока – как слушающая, ведь тебе нужно восполнить пробелы. Потом я договорюсь, чтобы тебя пропустили на закрытые занятия. Я вижу, ты умеешь читать и писать, а этого более чем достаточно.

– Наставню?! – фыркнула Миа. Отражение, запаянное в стенке бокала, дрогнуло и пошло волнами. – А это обязательно?

– Там очень интересно, Миа, – попыталась приободрить её Кантана. Она опустила ладонь на запястье Мии и сжала его. – Я буду рядом! Вот увидишь, всё у тебя получится.

Миа брезгливо отдёрнула руку. Смуглые пальцы Кантаны обжигали, как калёное железо. От ободряющих слов юной Бессамори легче не становилось. Вообще.

– Почему меня нельзя просто оставить в покое? Просто дать мне жить, как живётся? Запечатать дар, который мне не сдался… Я просто хочу быть обычным человеком!

Анацеа отложила вилку и вздёрнула подбородок. Огоньки свеч расплескались в её волосах глянцевыми отблесками. Она долго смотрела на Мию искоса: вкрадчиво, задумчиво, словно боясь ранить словами. Когда её губы разомкнулись, холодок пробежал по спине, ввинтившись в позвоночник острым штыком.

– Потому что ты – не обычный человек, Миа, – голос пронёсся над комнатой, зависнув под потолком. – Ты – Длань Покровителей. Ты нужна Совету, и сейчас – больше, чем когда-либо. Может быть, от твоего дара зависит будущее всего Девятого Холма?

Всхлип протаранил нагретый воздух.

6

Сетчатые тени неуклонно ползли к западу и насыщались багрянцем. Рынок остался позади. Ликующий гул толпы едва долетал сквозь полосу деревьев. Голоса сливались в неразборчивую какофонию, к ним примешивались звуки улиц: шарканье шагов, поскрипывание редких повозок, перестук ставней. Пахло мясом, жаренным на углях, и уксусом. Даже ветер казался особенным на вкус. Такого не увидишь и не услышишь в Иммортеле…

Иммортель. Был ли он? По плечам Нери побежали мурашки, концентрируясь браслетами у манжетов рубашки. Здесь, на старых улочках Девятого Холма, купаясь в накалённом вечернем багрянце, он был готов поверить в то, что прошлая жизнь – всего лишь видение! Диссоциация, не иначе! Мысли в голове остановились, оставив вместо клубка образов выщербленную пустоту. Пытаясь прогнать наваждение, он посмотрел на Венену. Она оказалась вполне реальной, и тут же ответила добродушной улыбкой.

– Чуть не заснул на ходу, – попытался оправдаться Нери.

– Видать, гонял тебя мясник, как Разрушителям и не снилось! Он может!

– Не знаю, что там снится вашим Разрушителям, но подниматься в пять утра – это сущий кошмар! – пролепетал Нери. – Даже если бы мне предложили богатство и беспечную жизнь до конца дней моих, за то, чтобы подниматься к этому часу ежедневно, я послал бы всех подальше.

– Это было бы опрометчивое решение.

– Брось! Я бедный, но гордый!

– Может, сразу к делу перейдём, гордый ты мой? Так зачем я тебе, Нери? – Венена склонила голову, и искры солнца рассыпались в её локонах.

Вопрос обескуражил ещё сильнее. Слова застряли в горле. Неловкость вернулась, задрожав на кончиках пальцев. И что ответить ей? Сознаться во всём? Он был бы рад, но не знал, чем это чревато. Вдруг ей вздумается воспользоваться его доверчивостью? Слишком уж часто выходили ему боком патологическая честность и неумение вертеться в мире, где все живут по диким законам.

– Нужно достать кое-что, – выпалил Нери первое, что пришло в голову. Оставалось надеяться, что ложь получилась достаточно правдоподобной, и эмоции его не выдадут.

Молчание сделало воздух густым. Скрип колёс и перестукивание каблуков неожиданно показались громче и отчётливее.

– Так бы и сказал сразу, – в голосе Венены слышалось разочарование.

– Ты расстроена?

– Немного обескуражена, – призналась она. – Я-то думала, что на меня покушение подготовлено. И ради этого ты мчался за мной через лес? Прыгал с колесницы на ходу?

– Просто это, – Нери почувствовал, что краснеет, – очень важно для меня. Я хорошо заплачу…

Ещё одна глупая ложь. Венена может заломить несоизмеримую сумму. И откуда он возьмёт деньги? Стащит у Кантаны?! От одной мысли о том, что придётся копаться в вещах юной Бессамори, а уж, тем более, воровать, Нери передёрнуло.

– Достааааать? – вопросительно растянула Венена, смакуя его смущение.

Двухэтажные дома грубой кладки убегали назад, стягиваясь узким коридором. На горизонте они смыкались, целуя друг друга фасадами. Полотно неба падало на крыши, как палантин. Неожиданно захотелось развернуться и убежать прочь, тараня себе дорогу по незнакомым местам… В город, пути в который не было из этого мира. Или сразу в небытие.

Нери с трудом заставлял себя переставлять ноги. Как, впрочем, и открывать рот. Слова по-прежнему не шли, рациональные мысли – тоже. Нери плохо умел врать. Столь же плохо, как и пить.

– Так что достать тебе? – неожиданно отозвалась Венена.