Плач волка (ЛП)

Даже когда Чарльз отчаянно освобождался от остатков рюкзака, безжалостно кромсая все, что мешало перевоплощению, он понял, насколько странной была атака. Даже потерявший контроль бродяга не остановился бы от атаки. Он бы вонзил клык или коготь в плоть, но Чарльз совершенно невредим.

Волк вскочил на ноги, но больше не делал попыток напасть. Этот волк напуган. Запах его страха витал в воздухе, когда он вызывающе встретился взглядом с Чарльзом.

Но он остался стоять между Чарльзом и Анной. Как будто защищал ее.

Чарльз прищурился и попытался узнать этого волка, но встречал много оборотней. Серый мех не был редкостью, хотя волк худой, даже более худой, чем Анна. Его запах незнаком, и от него не пахло стаей. От него пахло так, будто он жил в пихте Дугласа, кедре и граните, как будто никогда не пользовался шампунем, мылом и всем прочим.

— Кто ты? — спросил Чарльз.

— Кто ты? — повторила Анна, и волк посмотрел на нее. Черт возьми, Чарльз тоже перевел на нее взгляд. Когда она использовала свою силу, то могла привлечь любого волка, которого хотела, почти так же эффективно, как Бран, хотя он сделал бы это исключительно силой характера. Анна вызывала желание свернуться калачиком у ее ног и греться в ее спокойствии.

Чарльз отметил момент, когда волк понял, что здесь вообще нет людей, которых он должен защищать. Он почувствовал его гнев и ненависть, когда они вспыхнули, а затем исчезли, столкнувшись с Анной.

И осталось только недоумение.

А потом волк сбежал.

— С тобой все в порядке? — спросил Чарльз, быстро избавляясь от одежды. Он мог бы использовать магию, чтобы раздеться, как обычно делал, но не хотел рисковать, используя ее сейчас, когда она могла понадобиться ему для чего-то более важного позже. Проклятая повязка вокруг его ребер жесткая от крови, и было больно, когда он раздирал ее своими удлиняющимися когтями. Часть ремешка снегоступов запуталась в шнурке для ботинок, поэтому он порвал шнурок.

— Я в порядке.

— Оставайся здесь, — приказал он, позволив братцу волку взять верх. Чарльз вздрогнул, когда волчья форма принесла с собой зов охоты, и с каждой минутой изменения человеческая сторона отодвигалась все дальше.

— Я буду здесь, — сказала Анна, и когда он окончательно перевоплотился, добавила: — Не причиняй ему вреда.

Чарльз кивнул, прежде чем исчезнуть в лесу. В этом походе ему не придется никого убивать. С помощью Анны он собирался доставить этого бродягу в безопасное место.

Как только он ушел, Анна поняла, что дрожит, как будто кто-то только что снял с нее куртку и оставил голой на льду и снегу. Она нервно огляделась вокруг, удивляясь, почему тени деревьев внезапно стали длиннее. Ели, которые всего несколько мгновений назад были просто деревьями, теперь, казалось, нависли над ней с молчаливой угрозой.

— Я сама монстр, черт возьми, — произнесла она вслух.

Словно в ответ, ветер стих и наступила тишина, тяжелая, обволакивающая тишина, которая казалась какой-то живой, хотя ничто не двигалось и не производило шума. Даже маленькие птички вели себя тихо.

Анна уставилась на деревья, и это немного помогло успокоиться. Но ощущение, что за ней кто-то наблюдает, продолжало расти. Нос подсказал ей, что там ничего не было, но также не предупредил ее о волке, который сбил ее и Чарльза с ног. Теперь, когда волк улизнул, ее внутренняя сигнализация заработала полным ходом.

Как полезно, но поздно.

Мысли о волке напомнили ей о том странном чувстве, которое она испытала всего несколько мгновений назад, как будто могла видеть сквозь кожу странного оборотня его душу, чувствовать его мучения.

Анна протянула руку и спросила его, кто он такой, и часть ее была уверена, что он придет к ней и ответит.

Когда вместо этого он убежал, Анна не могла понять большую часть того, что почувствовала от волка. Она ощущала себя как слепой, впервые увидевший цвета.

Но могла поклясться, что он напал, пытаясь защитить ее, и что сделал все возможное, чтобы не навредить Чарльзу.

Что-то наблюдало за ней. Анна принюхалась, но уловила только обычные запахи леса.

Она обошла поляну по периметру, но ничего не обнаружила ни глазами, ни ушами, ни носом. И все равно повторила это еще раз, с теми же результатами. Осмотр в третий раз делу не помог. Ей нужно успокоиться, иначе она могла в полной панике погнаться за Чарльзом. Да, это произвело бы на него большое впечатление.

Хотя она никогда ничего не делала, чтобы произвести на него впечатление.

Анна сложила руки на груди, которая начала болеть от какой-то эмоции, которую не могла назвать, да и не хотела. Возможно, это ярость.

Три года она терпела, потому что, как бы плохо ни было, не могла обойтись без стаи. Это внутренняя потребность, без которой ее волчица не прожила бы. Поэтому она позволила лишить ее гордости, позволила Лео завладеть ее телом и обходиться с ней как со шлюхой.

На мгновение она ощутила дыхание Джастина на своем лице и то, как его тело прижимает ее к земле, почувствовала боль в запястьях и давление на нос, который он сломал тщательно контролируемым ударом открытой ладонью.