Плач по мечте

Роза торговалась как Бог. Уже через полчаса тележка, которую вез Артем, оказалась набита разными овощами, приправами и солью.

 

— Додя, — обратилась женщина к сыну, — ты бы отвез тележку, а мы с Темочкой еще пройдемся по рынку и на сэкономленное купим муки, кондитерского жира, дрожжей и ягод. Завтра пирогов сделаю, и мы после работы устроим чаепитие. А ты дойдешь — скажи мужикам, чтоб печку топили, и воды натаскайте к нашему приходу. Будем рассол готовить.

 

Они вернулись домой через полтора часа. У барака кипела работа. Мужчины ведрами таскали из колодца воду и выливали ее в большие тазы, в которых женщины мыли помидоры и огурцы, собранные с грядки. Артем выложил на кухне сумки и, глянув в окно, крикнул пробегающей мимо с ведром морковки Зойке:

 

— А Додька где?

 

— Ой, — притормозила девушка, — забыла. Он сказал, шо пошел к речке ополоснуться. Будет ждать тебя на вашем месте. Сказал, шо ты знаешь, де это, — и Зойка побежала дальше.

 

Артем прошел мимо небольшого пляжа, где они купались, и свернул в лес. Он нашел Давида за беседкой. Тот стоял возле небольшого дерева и что-то вырезал на его стволе маленьким перочинным ножом.

 

— Что такое «ДА»? — спросил его подошедший сзади Артем.

 

— Давид и Артем, — не оборачиваясь, ответил Давид.

 

— А почему не наоборот? Артем и Давид? — спросил Артем и провел пальцем по грубой коре дерева.

 

— Потому шо наоборот получится «АД», — Давид опустил нож и обернулся. — Я знаю, шо ты надумал, — сказал он, сдвинув брови.

 

— Ну-ка, просвети, — улыбнулся Артем и попытался обнять его. Давид отодвинулся и, опустив голову, ответил:

 

— Ты хочешь вернуться в прошлое и все исправить. Сделать так, чтобы я про тебя забыл. Ты просто хочешь меня бросить, — закончил он и, подняв глаза, внимательно посмотрел на Артема.

 

— Вот с чего тебе это в голову пришло? — Артем притянул Давида к себе и поправил длинную челку, падающую ему на глаза. — Если б я так захотел сделать, я бы это уже давно сделал. Но я с тобой и никуда не собираюсь пропадать. Знаешь… Если бы я сейчас решил вернуться, то я бы проиграл все заново. Каждый день. Только вот грозу исправил бы. Между нами тогда ничего бы не было, и мама нас бы не застала. И никогда не узнала, что мы с тобой вместе.

 

— Нет, — мотнул кудрявой головой Давид. — Я бы ни одной секунды с тобой не променял ни на какие сокровисча. А мама все равно када-нибудь про это узнала бы. А почему ты сказал, шо мы фотографируемся на память? Я вот и решил, шо ты нас бросить хочешь.

 

— Ну, просто так говорят, когда фотографируются. Только я это фото для другого сделал, — Артем чувствовал под рукой тепло тела Давида, смотрел в его глаза и задыхался нежностью.

 

— Для чего? — Давид положил ему голову на плечо и потерся об него щекой.

 

— Потом расскажу, а пока… Пошли купнемся, и надо помогать заготовки делать.

 

Вечерело. Женщины убирали со стола тазики, собирали обрезки от овощей в ведра, а мужчины таскали их курам. Давид принес с кухни большой заварной чайник и сахарницу.

 

— У меня есть сердце-е-е… А у сердца песня-а-а… А у песни тайная-а-а. Тайна — это ты, — промурлыкал он, проходя мимо Артема.

 

— Ой, наш Додя влюбился, — тонко пискнула Зойка.

 

— Так и пора бы уже, — гулко поддержала его тетя Соня. — Гляди-ка, какой кавалер вырос! Красавец! От девок, небось, отбоя нет! — толкнула она Розу.

 

— Какие девки? — натянуто улыбнулась та. — Он еще дите неразумное. Рано ему  женихаться!

 

— Да ладно тебе, Роза! Додик у тебя умный, красивый. А как на скрипке играет! Просто заслушаться можно! — поддержала тетю Соню старенькая Анна Аркадьевна.

 

— Да наш Додька краше любой девки! — засмеялась Зойка. — Была б парнем, влюбилась!

 

— Хватит тебе чушь пороть, Зойка! — шикнула на нее Роза. — Совсем парня засмусчала!

 

— Да ладно тебе, теть Роз. Не серчай, — улыбнулась ей девушка, — а что, Додька? Не та ли это девушка, с которой ты на катке зимой развлекался? Представляете, иду мимо катка, а наш Додя такую деваху красивую завалил! Они там прям на катке и кувыркалися!

 

Женщины громко засмеялись и пошли за стаканами и кружками для чая, по ходу хлопая и гладя по плечам красного от смущения Давида.

 

Ночью Давид как всегда запер дверь, погасил керосинку и юркнул под одеяло к Артему.

 

— Ну ты шо? — обиженно засопел он, когда Артем увернулся от поцелуя и отодвинулся от него.

 

— А нишо, — проворчал Артем, — чо это за девка, про которую Зойка трепалась?

 

— Ой, та ладно тебе! — улыбнулся Давид. — Это было до тебя. Меня ребята с дирижерского на каток позвали. А я кататься не умею. И вот стою я такой на коньках возле заборчика, и тут меня как мотанет вперед. В обчем, эта девушка за меня въехала, и мы оба упали. Так потом она мне встать хотела помочь. Возилась несколько минут, да так и бросила. А я ползком добрался до выхода и смог на ноги встать тока у скамеек, где переобуваются.

 

Артем еще несколько минут пытался удержать на лице обиженное выражение, но не выдержал и засмеялся. Он по-медвежьи сгреб хохочущего Давида ближе к себе и прервал его смех своим поцелуем.

 

========== Глава 23 ==========