Читаем Плач полностью

Мы прошли в соседнюю комнату, где на стене была ясно видна тонкая трещинка. Затем, вернувшись в гостиную и присмотревшись, мы увидели под росписью трещинку и с этой стороны. Коттерстоук улыбнулся и удовлетворенно сказал:

— Что ж, вопрос решен.

Я снова посмотрел на стену. Насколько я мог понять, Вулфси был прав. Архитектор, решивший во что бы то ни стало стоять на своем, мог бы бушевать и изворачиваться, но Адам был не из таких. Коулсвин повернулся ко мне и сказал:

— Похоже, что так, сержант Шардлейк. Стенная роспись всегда создавалась как часть домашней отделки и может существовать только в этом качестве. Таким образом, мы должны рассматривать ее как движимое имущество, неотделимое от недвижимого.

— Я бы хотел внимательно ознакомиться с отчетом экспертов, когда он будет подготовлен, — ответил я, чтобы выиграть время, хотя и знал, что такой отчет не вызовет сомнений.

Настояв на собственном выборе архитектора, Изабель обрекла свое дело на неудачу. Все, даже Эдвард, посмотрели на нее. Она стояла, окаменевшим взглядом глядя на стенную картину, такую старую, прекрасную и хрупкую, на это пережившее столько лет изображение родителей, брата и ее самой. Она мертвенно побледнела от услышанного, но пока я смотрел на нее, лицо ее все розовело, и в конце концов обычная бумажная бледность перешла в пурпурный багрянец. Женщина ткнула пальцем в бедного Адама и выпалила:

— Какую церковь вы посещаете?

Тот смешался.

— Думаю, это не ваше дело, мадам.

— Боитесь сказать? — Голос моей клиентки скрежетал, как напильник.

Тут вмешался Эдвард, подняв худую руку.

— Не отвечайте ей, сэр: она не в своем уме.

Изабель выпрямилась во весь рост, не отрывая гневного взгляда от Адама.

— Вы не отвечаете, сэр, но позволяете моему брату говорить с вами, хотя считается, что вы работаете на меня. У меня мало сомнений в том, что вы еретик, как и мой брат, и этот юрист! Вы все заодно!

Коттерстоук вдруг вышел из себя.

— Ты ненормальная, Изабель! — взорвался он. — Поистине ненормальная! Ты была такой с детства, с тех пор как заставила меня…

В комнату торопливо вошел Воуэлл и замахал руками, привлекая внимание к себе.

— Мастер! Миссис! Вспомните своих отца и мать… — Он едва не плакал.

Эдвард уставился на него и внезапно захлопнул рот. Его сестра тоже замолкла, глубоко дыша, но потом продолжила более спокойным, хотя и по-прежнему полным злобы тоном:

— Я выясню это, сэр, я узнаю, не связаны ли вы с еретиками. — Она ткнула пальцем в Коулсвина. — Вы и мой брат — еретики; мне известно, что ваш священник был под следствием у епископа, и говорят, он отрицал, что в мессе присутствует тело Иисуса Христа!

— Против него не нашли никаких улик, — с достоинством ответил Филип, хотя его голос дрожал от гнева. — Я поддерживаю все, что он заявлял публично.

Эдвард бросил на Коулсвина тревожный взгляд. Изабель заметила это и прищурилась.

— Я выясню, что он заявлял, запомните это.

Вулфси и Адам чувствовали неловкость от того, какой оборот принял спор, и эксперт Изабель обеспокоенно сказал:

— Я посещаю церковь Святой Марии Олдгейтской, мадам, и следую указам короля. Это всем известно.

— Ты порочная женщина! — выплюнул Эдвард Коттерстоук. — Ты знаешь, что я могу рассказать о тебе…

Миссис Слэннинг впервые взглянула на него и прошипела:

— А я — о тебе!

Брат и сестра уставились друг на друга, глаза в глаза, но потом Изабель отвела взгляд и вышла из дома, хлопнув за собой дверью. Я посмотрел на слугу. Патрик Воуэлл стоял, сцепив руки и чуть не плача.

Вулфси и Адам торопливо поклонились мне и Коулсвину и также торопливо вышли вслед за миссис Слэннинг. Я услышал, как в прихожей мастер Адам сказал:

— Клянусь святой Марией, сэр, отправляясь сюда, я и не представлял, во что ввязался!

— Я тоже пойду, — сказал Эдвард. — Благодарю вас, мастер Коулсвин.

Он кивнул своему адвокату. Похоже, его встревожила перепалка с Изабель. Воуэлл проводил его. Ни брат, ни сестра на протяжении всего времени не удостоили его ни словом. Филип и я остались вдвоем.

— Думаю, вам не стоило говорить то, что вы сказали о своем проповеднике, — тихо заметил я.

Мой коллега все еще не мог прийти в себя.

— Раньше я никогда не позволял провоцировать меня таким образом. Извините. Это было непрофессионально.

— Это было опасно, сэр. Ваш проповедник, он… — Вернулся Патрик, и я замолк.

— Прошу вас, джентльмены, — взволнованно сказал старый слуга. — Думаю, вам тоже лучше уйти, если изволите.

Он проводил нас до двери, и там я сказал:

— Спасибо, любезнейший Воуэлл.

— Подумать только — ведь когда-то это был счастливый дом! — ответил старик со слезами на глазах, после чего поклонился и закрыл дверь.

Мы с Коулсвином остались на людной улице под палящим солнцем и направились к конюшне. Мой коллега спокойно проговорил:

— Мой проповедник ничего не говорил против мессы. — Он помолчал и добавил: — Публично.

Я не стал спрашивать: «А наедине?» — лишь посмотрел под ноги, где в пыли столкнулись лоб в лоб два больших черных жука.

— Как наши клиенты, — заметил Филип.

— Да, — согласился я. — Они вцепились друг в друга, но оба защищены панцирем.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мэтью Шардлейк

Метью Шардлейк. Книги 1-6
Метью Шардлейк. Книги 1-6

Кристофер Джон Сэнсом (Christopher John Sansom) — британский писатель, автор детективных романов о Мэтью Шардлейке, юристе-детективе времен английского короля Генриха VIII.Родился в 1952 г. в Эдинбурге, Шотландия. Учился в Бирмингемском университете по специальности «История», затем получил дополнительно юридическое образование и работал юристом, через некоторое время оставил работу и посвятил себя созданию исторических детективов.К. Дж. Сэнсом получил известность благодаря историческим детективам из эпохи Генриха VIII (XVI век). Герой романов горбатый юрист Мэтью Шардлейк выполняет поручения Томаса Кромвеля, архиепископа Томаса Кранмера, королев Екатерины Парр и Елизаветы I. В расследованиях ему помогают Марк Поэр и Джек Барак.К. Дж. Сэнсом также написал роман-триллер «Winter in Madrid» («Зима в Мадриде»), где действие происходит в Испании в 1940 году после окончания гражданской войны. Роман «Тёмный огонь» получил в 2005 году премию «Исторический кинжал» от Ассоциации детективных писателей Великобритании. А романы цикла неоднократно номинировались на престижные детективные премии мира. Фантастика в творчестве автора. Роман «Dominion» написан в жанре альтернативной истории и посвящён событиям в Великобритании через несколько лет после победы гитлеровской Германии и её союзников. Роман получил премию «Сайдвайз» в номинации «Лучшее произведение крупной формы».                                                                                     Содержание:" Метью Шардлейк":1. К. Дж. Сэнсом: Горбун лорда Кромвеля (Перевод: Татьяна Кадачигова, Е. Большепалова)2. К. Дж. Сэнсом: Темный огонь (Перевод: Екатерина Большелапова)3. К. Дж. Сэнсом: Соверен (Перевод: Екатерина Большелапова)4. К. Дж. Сэнсом : Седьмая чаша (Перевод: А. Новиков)5. К. Дж. Сэнсом: Камни вместо сердец (Перевод: Юрий Соколов)6. Кристофер Джон Сэнсом: Плач (Перевод: Михаил Кононов)                                   

Кристофер Джон Сэнсом

Исторический детектив
Соверен
Соверен

Лето 1541 года. Король Англии Генрих VIII, обеспокоенный попыткой мятежа, собирается посетить Йорк на севере королевства, чтобы предотвратить возможное повторение бунта. Мэтью Шардлейк, включенный в королевскую свиту, отправляется в Йорк заранее с секретным заданием доставить в Лондон организатора неудавшегося мятежа. Со своим помощником Шардлейк селится в аббатстве Святой Марии, которое должно стать временной резиденцией короля. Тут-то и начинается череда таинственных происшествий. Сначала погибает витражных дел мастер Олдройд. При осмотре дома убитого обнаружен тайник со шкатулкой, содержащей старинные документы. Следующей жертвой становится сам Шардлейк. От удара по голове он теряет сознание, и найденные бумаги, способные пролить свет на истинных инициаторов заговора, исчезают…

К. Дж. Сэнсом , Кристофер Джон Сэнсом

Детективы / Исторический детектив / Исторические детективы

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне