Питомцы

Осознание «если не я, то кто» обожгло Орехина ночью. Он уже несколько ночей толком не спал, в голове шумело от недосыпа, будто в морской ракушке. Сон, тонкий, рваный, как старое одеяло, не приносил отдыха, но даже и такого сна приходилось ждать по полтора-два часа.

Осторожно, чтобы не спугнуть мерное сопение жены и сына, Егор выбрался из постели, нашарил на тумбочке очки, телефон. На кухне, подперев спиной настенный Биг Бен, тыкая вспотевшими пальцами в экран, то и дело попадая не в те буквы, набрал небольшой пост:

«Люди, очнитесь! Вас дурят! Ираклий Наумов – гениальный аферист, он продаёт вам воздух! Настоящая цель организованного им движения «Свободу питомцам» – нажиться ещё больше! Сдав своих настоящих любимцев в заказники, а по сути это будут самые настоящие концлагеря для животных, вы пойдёте к нему покупать воображаемых. Вот для чего он всё это затеял! Неужели вы этого не понимаете? Не будьте дураками, прошу вас!»

Утром его грубо растолкала Лана. Красная от гнева, с всклокоченными волосами, она пихнула ему в лицо телефон:

– Ты что, с ума сошёл? Зачем ты написал это?

Сонный Егор не сразу сообразил, что от него хочет жена, взял телефон в руку, сощурившись, всмотрелся в экран. Ах да, пошла реакция на его заметку! Уже есть несколько комментариев! Он взволнованно сел на постели, толкнул большим пальцем ленту, прочитал возмущённые отклики:

«Как вы можете такое говорить? А ещё преподаватель!»

«Егор Александрович, такого мы от вас не ожидали!»

«Орехин, ты сбрендил? Что ты несёшь?»

Самый последний комментарий написала Лана: «Страничку моего мужа взломали, это не он».

– Мне стыдно за тебя! – выкрикнула она и в каком-то истерическом припадке топнула босой ногой по полу. – Удали, пока ещё не поздно!

Егор посмотрел на жену с внимательным беспокойством, как доктор на пациентку, подхватившую неизвестную болезнь: есть ли шанс её вылечить? Перевёл взгляд на сына. Тот сидел, вжавшись в угол своего диванчика, высоко сложив на груди руки: держал воображаемого Джонни. Вид жены и сына только подхлестнул желание бороться.

– Нет, – твёрдо сказал Орехин и удалил комментарий Ланы о том, что его взломали.

***

На лестничной клетке он как всегда встретил соседа-пенсионера с лабрадором. В одной руке сосед держал собачий поводок, в другой – переноску с логотипом «Мой питомец».

Егор едва не застонал: и этот «заразился».

– Тоже воображаемого завели? – изо всех сил стараясь быть дружелюбным, кивнул он на сумку.

– Да, – вздохнул сосед. – Когда Лорда отпустим на свободу, дома станет пусто. А так хоть этот, воображаемый, останется. Решили с супругой купить заранее, будем привыкать.

Пёс заискивающе глянул на Орехина и махнул туда-сюда хвостом, словно извинился за глупость своего хозяина.

– Вы уверены, что Лорду в заказнике будет лучше, чем с вами?

Сосед простодушно удивился вопросу:

– Конечно! Там ему раздолье, будет бегать, резвиться. А тут что? Гулять ходим на поводке…

– Мне не нравится идея с заказниками, – осторожно поделился Орехин. – Представляете, какие площади нужно выделить, чтобы для всех животных города там было раздолье? Они же перегрызутся в этих заказниках… А зимой, в морозы как?.. Раздолье можно для них и самим время от времени устраивать. Выехать за город да отпустить с поводка.

В глазах соседа появилось то же обиженно-упрямое выражение, которое Егор видел в глазах Ланы, Диньки, студентки-именинницы, которой одногруппники притащили сумку с воображаемым питомцем прямо в колледж.

– Ладно, хорошего дня, – махнул Орехин рукой. На душе стало так скорбно, как будто сосед умер.

***

Студенты враждебно косились на него, пока он шагал по коридору к преподавательской. Коллеги встретили осуждающим молчанием.

– Тебя директриса искала, – сообщил Серёга, Сергей Иванович, преподаватель ОБЖ, хороший приятель Егора. – Сказала, чтобы зашёл к ней, когда появишься.

– Зачем? – спросил Егор, хотя уже и сам догадывался.

– Прочитала твою заметку в интернете… Ну ты и выдал, конечно… – Серёга покачал головой – пожурил, как умный старший брат младшего, натворившего что-то не со зла, а по глупости.

– Вы на самом деле не понимаете, что происходит? – Орехин испытующе ковырнул взглядом каждого, кто был в преподавательской. – Никто из вас?

– Вы, Егор Александрович, прямо как подросток в переходном возрасте, который устраивает бунт против общества ради того, чтобы на него обратили внимание, – поморщилась психологиня, дама предпенсионного возраста с длинным прямоугольным лицом и шапочкой русых волос на голове. Она носила свою шапочку с царственным достоинством: считала себя очень опытным специалистом. – Другого объяснения вашему поступку я не нахожу.

– Серьёзно? Не находите? – вспылил Орехин. – Вы не находите, что вся эта ситуация с воображаемыми питомцами и заказниками – бред? По-вашему, Галина Даниловна, это нормально – избавиться от живого существа, которое вам доверяет, и вместо него завести пустую сумку?

– Вы всё перековеркали, – с видом непоколебимой каменной глыбы сказала психологиня. – Доброе дело выставляете в чёрном цвете. У вас проблемы, Егор Александрович.