Питер Пэн и Венди

Дети заплакали, а Нэна подбежала к нему с мольбой в глазах. Но он на неё даже не посмотрел. Он снова почувствовал себя настоящим мужчиной.

— Нечего, нечего! — воскликнул он. — Тебе место во дворе. На привязи! Отправляйся туда сию же минуту!

— Джордж, Джордж, — прошептала миссис Дарлинг, — вспомни, что я тебе говорила о том мальчике!

Увы! Он и слышать ничего не желал. Он решил показать, кто в доме хозяин. А когда Нэна не послушала его приказа, он лаской выманил её из конуры, схватил за ошейник и выволок во двор. Ему было стыдно, и всё же именно так он и поступил. Привязав Нэну во дворе, несчастный отец уселся в коридоре и закрыл лицо руками.

Тем временем миссис Дарлинг в полном молчании уложила детей и зажгла ночники.

Тут они услышали, как лает Нэна.

— Это он сажает её на цепь во дворе, — захныкал Джон.

Но Венди с ним не согласилась, хоть и она, конечно, не догадывалась, что сейчас произойдёт.

— Нет, — сказала она, — когда её обижают, Нэна лает по-другому. А так она лает, когда чует опасность.

Опасность!

— Ты уверена, Венди?

— Ну, конечно.

Миссис Дарлинг задрожала и подошла к окну. Оно было заперто на задвижку. Она посмотрела в окно. Ночное небо было густо усыпано звёздами. Они толпились вокруг дома, словно им не терпелось увидеть, что тут произойдёт. Но миссис Дарлинг этого не заметила. Не заметила она и того, что две самые маленькие звёздочки подмигнули ей, будто хотели предупредить её о чём-то. И всё же безотчётный страх сжал ей сердце.

— Как мне не хочется идти в сегодня гости! — сказала она.

Она подошла к кроваткам и поцеловала детей. Маленький Майкл крепко обнял её.

— Мама, — сказал он, — я так тебе рад!

Это были последние слова, которые миссис Дарлинг услышала от него перед долгой разлукой.

Дом № 27 был совсем недалеко, но в тот день выпал снег, и мистер и миссис Дарлинг шли осторожно, чтобы не испачкать обувь. На улице, кроме них, никого не было, и все звёзды внимательно следили за ними.

Звёзды очень красивы, но они могут только наблюдать за тем, что происходит, а сделать ничего не могут. Это наказание наложено на них за какой-то проступок, который они совершили так давно, что ни одна звезда уже не помнит, что это было. Старым звёздам всё уже давно наскучило, и они смотрят на мир стеклянным взглядом и молчат, но юным всё внове, и они без устали мигают, переговариваясь друг с другом. Звёзды не очень-то любят Питера, потому что он часто подкрадывается к ним сзади и пытается их задуть. Но в тот вечер им было скучно, и потому они были на его стороне и с нетерпением ждали, чтобы взрослые ушли. Как только дверь дома № 27 захлопнулась за мистером и миссис Дарлинг, на небе поднялось волнение, и самая крошечная звёздочка из Млечного Пути пропищала:

— Питер, давай!

Глава третья УЛЕТИМ! УЛЕТИМ!

С минуту после ухода мистера и миссис Дарлинг ночники у детских кроваток с минуту горели ясно. Это были очень милые ночники, и нам остается только пожалеть, что они заснули и проглядели Питера Пэна. Но Вендин ночник почему-то заморгал и так широко зевнул, что два других тоже принялись зевать и так, не закрывая ртов, и заснули.

В комнате был в это время и другой огонёк, поярче, чем ночники. Пока я говорю тебе об этом, он успел заглянуть в шкаф, пошарил в ящиках комода и вывернул все карманы. Он искал тень Питера. И, знаешь, это был совсем не огонёк, а маленькая фея, не больше твоей ладони. Она так быстро носилась по комнате, что казалось, будто это огонёк пляшет в воздухе. Звали её Динь-Динь. Одета она была очень изысканно — высохший листок с глубоким квадратным вырезом у шеи изящно облегал её пухлую фигурку.

Через минуту после появления феи юные звёзды дунули, распахнули окно в детской, и в комнату влетел Питер. Часть пути он нёс Динь-Динь в руках, и потому к его пальцам пристала волшебная пыльца.

— Динь! — позвал он тихонько, убедившись, что дети спят. — Динь, где ты?

Она была в кувшине, и ей это страшно нравилось. Никогда раньше она не бывала в кувшинах.

— А ну вылезай! Ты не знаешь, куда они девали мою тень?

В ответ раздался дивный звон, будто зазвенели золотые бубенчики. Это язык фей. Вы, дети, не можете его услышать, но если бы вдруг услышали, то сразу бы поняли, что уже слышали его когда-то.

Динь сказала, что тень в большой коробке. (Она хотела сказать — в комоде.) И Питер принялся открывать ящик за ящиком, выгребать из них содержимое и обеими руками швырять на пол, словно король, бросающий медные деньги в ликующую толпу. Он скоро нашёл свою тень и так обрадовался, что захлопнул ящик, не заметив, что в нём осталась Динь.

Если он о чём-нибудь и думал в эту минуту (а я подозреваю, что думать было не в его привычках), то, конечно, только о том, что тень тотчас же прирастёт к нему, стоит только прижать её покрепче. Когда же этого не случилось, он пришёл в ужас. Он попытался прилепить её мылом, взятым из ванной, но у него ничего не вышло. Дрожь пронизала Питера, он уселся на пол и расплакался.