Письма в Небеса

В общем, всё обошлось благополучно. С девочками побеседовали, примирили их с учительницей, и все успокоились. Только Екатерина Хагивара — главная зачинщица и греха, и покаяния, — так расстроилась, что заболела и несколько дней не ходила в школу. От владыки Николая хотели скрыть происшествие, но он обо всём узнал… Узнал он и о том, что это был не первый случай побега. Оказывается, девочки то и дело загорались жаждой монашеской жизни и пытались удрать из дому: кто на холодный северный остров Хоккайдо, а кто и в Россию, в один из русских женских монастырей. И далеко не всегда причиной таких побегов были обиды, — нет, просто девочки мечтали о настоящей православной жизни, а где её найдёшь в языческой Японии!..

Письмо 5 СТРАНА ПСИХЕЯ

Каюсь, но нам и в голову не приходило, что южный городок, где мы собирались провести летний отдых, окажется землёй великих святынь. Мы и подумать не могли, что наш отпуск превратится в паломничество. Но вышло именно так.

…Сами абхазы называют свою страну Апсны и утверждают, что переводится это как «Страна души». Сперва я не обратил внимания на такой перевод, но потом вдруг вспомнил греческую Психею, мифическую полубогиню, чьё имя в русской традиции переводится как «Душенька». Психея — Душенька, «псюхэ» — душа, Апсны — Страна души, — а ведь когда-то эти земли были заселены древнегреческими колонистами.

Итак, Абхазия — Страна души, страна Психея, и освящена она кровью великих святых мужей: св. мч. Василиска, свт. Иоанна Златоуста и св. ап. Симона Кананита. Для каждого из них Абхазия стала и страною изгнания, и той землёй, оттолкнувшись от которой они взошли к небесам.

Маленький абхазский городок Новый Афон, возможно, самое красивое место в Абхазии, отнюдь не бедной живописными видами, — пальмово-кипарисовый город-парк, увенчанный золотыми главами чудного Ново-Афонского монастыря. Туристы из России, как и мы, грешные, приезжают сюда отдохнуть и неожиданно обнаруживают, что здесь кругом святыни. И вот загорелая толпа в майках и шортах тянется по крутой тропе в монастырь, и на входе в обитель каждый получает новую одежду: женщинам дают юбки, а мужчинам… тоже юбки, которые, впрочем, здесь называют фартуками. Эти фартуки придают мужчинам вид то ли древних греков, то ли древних египтян, и как-то сразу переносят отдыхающий народ из современности в некую неопределённую древность. Внутри монастыря ничто не напоминает о Кавказе: очень русские росписи, очень русские лики святых, да и сами святые такие наши, такие родные: Преподобный Сергий, преподобный Серафим, св. Артемий Веркольский… И молитва звучит наша, знакомая, — однако всё очень не просто: нашим людям причащаться здесь не благословляется. Положение Абхазской Православной Церкви в высшей степени неопределённое: от Грузинской она отделилась, к Русской пристать не смогла, теперь пытается испросить себе автокефальность в Константинопольском Патриархате… Но к иконам прикладываться никто не воспрещает, и туристы этим пользуются.

…В Команы — место, где почил святитель Иоанн Златоустый, — ехали под проливным, нескончаемым ливнем. Экскурсовод не утруждал себя рассказом о великом вселенском учителе, — больше говорил о минувшей войне с Грузией, которая здесь именуется отечественной войной абхазского народа.

— Видите лес вокруг? — говорил он, указывая на непроходимые амазонские джунгли, через которые пробивалась извилистая грунтовка. — Трудно поверить, что ещё несколько лет назад здесь стояли большие, богатые сёла. Во время войны они были разрушены до основания. — Помолчал и добавил: — Но это были грузинские сёла.