Письма сыну

В комедийных персонажах Леонова всегда есть плутоватость, хитринка, но нельзя не заметить, что все они добродушны. В «Полосатом рейсе» и в «Джентльменах удачи» Леонов как бы снимает пафос разоблачения, считая, что несоответствие поведения героев и гротескной ситуации само по себе рождает комический эффект. Смешной, неутомимый Шулейкин и трогательный в своей наивной деловитости Трошкин поставлены артистом на прочный фундамент доверия к зрителю, его чувству юмора. Леонов как бы призывает зрителя в союзники. Узнаваемость его комедийных, сатирических фигур, их жизненность, насыщенность подробностями, деталями, метко схваченными в самой жизни, говорят о том, что Леонов – человек наблюдательный. Про него можно сказать, что он хорошо знал жизнь. Да и его собственная жизнь не похожа на жизнь какого-нибудь Актера Актерыча, он знал и трудности, и горе, и сомнения.

Иногда Леонов в шутку говорил, что он любимый артист шоферов и кондитеров. Правда, в Дубне на его концерт собиралось много народу и в Академгородке тоже; и я знаю писателей, которые, узнав, что будет играть Леонов, готовы были отдать в театр пьесу, не спрашивая о сроках постановки. Но в каждой шутке есть доля правды: Леонов играет простых людей, играет такими, какие они есть, и этим близок и дорог всем.

Впрочем, демократичность – существенная черта комедийного жанра вообще. Еще у древних римлян комедию считали «зеркалом повседневной жизни»; в отличие от трагедий, которые происходили во дворцах, комедии совершались в более обыденной обстановке. Известно, что римляне почитали «босоногую комедию». Во всяком случае, выходя к публике, комик во все времена хотел, чтобы люди узнавали в нем себя.

Леонова справедливо считают актером по преимуществу бытовым, его краски всегда конкретны, точны. Читая сценарий, пьесу, артист умел отличить подделку под жизнь от правды. Он знал, чтό может и хотел бы играть. Правда, желание актера и практика его кинематографической жизни, как и очень многих артистов нашего кино, часто расходятся. Это обидно, потому что правилом должна быть для всех актеров избирательность. Когда приходилось видеть Леонова в неудачном, посредственном фильме, возникало ощущение какой-то неразумности, «неэкономности» в подходе к таланту. Фильм с Леоновым в прокате никогда не провалится, сделает сборы, это все режиссеры усвоили.

Всегда узнаваемыми делают героев Леонова некоторые свойства его актерской натуры, типично леоновские жесты, движения: всегда уморительная его торопливость, ведь забавно видеть, как спешит человек врожденно медлительный. Подобным несоответствием окрашена и его манера говорить: человек, не умеющий говорить быстро, стремится выпалить свою реплику как можно скорее.

В искусстве известно немало случаев, когда актер, признанный комиком, завоевавший огромный успех и любовь зрителя в комедийных своих работах, с трудом выходил к драматическим ролям. Знаменитый русский актер Константин Варламов всегда стремился к драматическим ролям, и его глубоко ранило мнение зрителей, мнение коллег, что он создан только для комедийных ролей. Варламов вспоминал такой случай: когда он хоронил свою няню, он услышал, как несколько интеллигентных молодых людей говорили, что он и плачет комично. Что это – деспотизм зрительской любви или сила инерции восприятия? Евгений Павлович Леонов тоже рассказывал, что получает письма от зрителей, в которых они категорически заявляют, чтобы он впредь не играл драматических ролей, потому что он создан для комедии.

Многие годы Леонова снимали в кино, не принимая во внимание его сценические успехи, открытые театральными режиссерами перспективы его актерской судьбы. Впрочем, это не единственный случай, мы часто наблюдаем такое в жизни.

Первая большая драматическая роль в кино для Леонова – Яков Шибалок в фильме «Донская повесть». Примечательно, что это было предложение режиссера Владимира Фетина, три года назад снявшего артиста в «Полосатом рейсе», так что коллеги на студии «Ленфильм» не очень поняли этот выбор. Народный характер, выписанный Шолоховым в рассказе «Шибалково семя», схвачен круто, правдиво, со всей откровенной прямотой. Донской казак, приземистый, медлительный, душевный, не герой, не титан. Но жизнь ведь не выбирает героев, создавая необычные ситуации. Красный отряд, в котором сражается Шибалок за новую жизнь, понес огромные жертвы, убит командир, и виною тому предательство… Дарьи, родившей ему дитя, она сама призналась, что выдала отряд.

…Медленно поднимая с земли винтовку, берет Шибалок ребенка из рук матери и так же тихо и медленно говорит: «За товарищев, за командира нашего…» – «А дитё как же? Дозволь вскормить, а тогда и убей…» – «За дитё не сумневайся, – отвечает Шибалок, – смерти не допущу». Глухо падают его слова, и так же глухо разносится по округе выстрел.