Письма к Евгении или Предупреждение против предрассудков

Как бы то ни было, нас уверяют, что мессия, или спаситель иудеев, был ясно предсказан пророчествами Ветхого завета. Но почему же тогда иудеи не признали этого чудотворца, этого бога, посылаемого их богом? Мне скажут, что и ослепление иудеев было предсказано и что многие духовидцы предвещали также и смерть божьего сына. На мой же взгляд, сколько-нибудь здравомыслящему богу вовсе и не следовало посылать своего сына при таких обстоятельствах; всесильный бог мог бы выбрать более действенные и надежные средства, чтобы вернуть свой народ на предуготованные ему пути; а если он не хотел обращать и спасать иудеев, то нечего было и посылать сына и бессмысленно обрекать его на верную и притом заранее предсказанную смерть.

Мне не замедлят возразить, что божье терпение было в конце концов истощено проступками иудеев; что неизменный бог, поклявшийся в вечном союзе с потомством Авраама, решил порвать договор после всех заверений в его нерушимости. Мне объяснят, что бог решил отвернуться от еврейской нации и усыновить ненавидимых и презираемых в течение почти четырех тысяч лет язычников. Я отвечу, что такие рассуждения мало сообразуются с представлениями о боге, никогда не изменяющем себе, чье милосердие бесконечно, чья благость неистощима. Я скажу, что в этом случае мессия, возвещенный иудейскими пророками, был предназначен для иудеев и должен был освободить, а не погубить этот народ, его культ, его религию. Если бы и было возможно хоть что-нибудь разобрать в предсказаниях библейских пророков - темных, двусмысленных, загадочных и символических; если бы и удалось каким-либо способом разгадать не поддающиеся никакой расшифровке логогрифы (1), торжественно именуемые пророчествами, мы увидели бы только, что когда духовидцы были в хорошем настроении, они обещали иудеям искупителя грехов и восстановителя иудейского царства, а не разрушителя веры Моисея. Если мессия должен был прийти к язычникам, он уже не мог быть тем мессией, который был обещан иудеям и о котором возвещали пророки. Если же Иисус мессия иудеев, он не мог уничтожить этот народ. Мне скажут: Иисус сам сказал, что он пришел исполнить, а не отменить закон Моисея. Но тогда я спрошу, почему же христиане не следуют моисеевым законам и доныне?

Таким образом, с какой стороны ни подходить, Иисус Христос не мог быть тем, кого возвещали пророки, раз совершенно очевидно, что он пришел только для уничтожения иудейской религии, хотя и основанной самим богом, но почему-то заслужившей его немилость. Если этот непостоянный бог, наскучивший иудейским культом, раскаялся, наконец, в своей несправедливости к язычникам, то им он и должен был послать своего сына; тем самым он, по крайней мере, избавил бы своих старых друзей от богоубийства, которое было совершено по его же предписанию за то, что иудеи не узнали посланного им спасителя. Впрочем, иудеям было простительно не признать ожидаемого ими мессии в скромном, смиренном плотнике из Галилеи, совершенно не соответствовавшем характеристике, данной ему пророками, и к тому же при жизни не добившемся ни освобождения своих соотечественников, ни их счастья.