"Что было сильнейшим аргументом нашей оппозиции против ЦК партии (я имею в виду осень 1925 года)? Тогда они говорили: противоречия растут неимоверно, а ЦК партии не в состоянии этого понять. Они говорили: кулаки, в руках которых сосредоточены чуть ли не все излишки хлеба, организовали против нас "хлебную стачку". Вот почему так плохо поступает хлеб. Все это слыхали... Затем те же товарищи выступали (C)последствии и говорили: кулак еще усилился, опасность возросла еще более. Товарищи, если бы и первое, и второе утверждения были бы правильны, у нас в этом году была бы еще более сильная "кулацкая стачка" против пролетариата. В действительности же... цифра заготовок уже увеличилась на 35% против прошлогодней цифры, что есть несомненный успех в экономической области. А по словам оппозиции, все должно было бы быть наоборот. Оппозиция клевещет, что мы помогаем росту кулачества, что мы все время идем на уступки, что мы помогаем кулачеству организовать хлебную стачку, а действительные результаты свидетельствуют об обратном" (Стенографический отчет, т. II, стр. 118). Вот именно: об обратном. Пальцем в небо. Наш злополучный теоретик по всем без исключения вопросам свидетельствует "об обратном". И это не его вина, то есть не только его вина: политика сползания вообще не терпит теоретического обобщения. А так как Бухарин не может без этого зелья жить, то ему и приходится возглашать на всех похоронах: носить вам не переносить.
Под давлением тех, которые боялись "переоценивать" и "преувеличить", мы выступали на седьмом пленуме под сурдинкой, во всяком случае, Бухарину на его хлебозаготовительную философию не ответили, то есть не разъяснили ему, что надо не по конъюнктурным эпизодам судить обо всей основной тенденции хозяйственного развития, а, наоборот, в свете основных процессов оценивать конъюнктурные эпизоды.
10. Но, может быть, мы в этом вопросе слишком забежали вперед, тогда как другие своевременно учли "своеобразие" новой обстановки? На этот счет мы имеем неоспоримей-шее и ценнейшее свидетельство Рыкова. На Моссовете 9 марта 1928 года Рыков заявил: "Несомненно, эта кампания носит все типичные черты "ударности". Если бы меня спросили, не лучше ли было бы если бы удалось более нормальным путем, т. е. не прибегая к такой ударной кампании, изжить хлебозаготовительный кризис, я откровенно сказал бы, что это было бы лучше. Необходимо признать, что мы пропустили время, прозевали начало хлебозаготовительных затруднений, не приняли раньше целого ряда мер, которые необходимо было бы предпринять для успешного развития хлебозаготовительной кампании" ("Правда", 11 марта 1928).
Это свидетельство не требует комментариев.
11. В документе "На новом этапе", если помните, говорилось: "Мнимая борьба против двух партий прикрывает формирование двоевластия в стране и формирование буржуазной партии на правом фланге ВКП и под прикрытием ее знаменем".
Этим словам Бухарин давал на февральском пленуме Исполкома следующее толкование: "Троцкий говорит: не мы -- вторая партия, а ВКП -- вторая партия. ВКП деградировала, у нас традиции, и мы -- первая партия, а ВКП -- вторая. Этим самым признается существование двух партий" ("Правда", 17 февраля 1928).
Таким образом, Бухарин еще в феврале этого года отождествлял переплет из бюрократов и новых собственников с ВКП. Где у нас говорилось о зародыше второй партии, о полуустряловоком штабе, прикрывающемся знаменем ВКП -благодаря борьбе налево, там Бухарин еще в феврале этого года возражал: да ведь это полуустряловский штаб и есть ВКП. А на хлебозаготовках неожиданно обнаружилось, что у нас есть многочисленные и влиятельные элементы, не признающие классов или желающие осуществить мартыновскую теорию блока четырех классов. По поводу этих элементов дня два пошумели. Но я что-то не заметил, чтобы эти элементы, в руках которых оказались хлебозаготовки не только в центре, "о и на местах, были названы по именам, осуждены и проч. Я уж не говорю о том, что ни один такой элемент в Усть-Кулом не попал.
Во всяком случае, и по линии хлебозаготовок, и по линии полуустряловского штаба, формирующегося под прикрытием ВКП, на стыке ее правого фланга с новыми собственниками, мы ничего не преувеличили, ничего не переоценили.