Письма

Спаси его! Бери что хочешь, я дам любой зарок, только верни мне мужа! Разве честно, что у нас была только одна ночь? Разве справедливо, что Чарльз никогда не обнимет своего ребенка?

– ДА… ДЕТИ, – волчица открыла второй глаз и прищурилась. – Я ХОТЕЛА УВИДЕТЬ ВАШИХ ДЕТЕЙ.

Тогда спаси его! Умоляю! Разве тебе сложно?!

– ЛЮБОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО ИМЕЕТ СВОЮ ЦЕНУ.

Скажи, назови ее. И Кари заплатит.

– ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ГОТОВА НА ВСЕ, ЧТОБЫ ИСЦЕЛИТЬ СВОЕГО ВОЛКА?

Да!

– ДАЖЕ ЕСЛИ Я ЗАБЕРУ ТВОЙ ДАР?

Дар шамана? То подобие зрения, которое у нее есть? То, что делает ее особенной, неповторимой, такой ценной для науки? Дар, который позволил ей вместе с Аланом создать магофоны? Дар, с помощью которого Кари рассчитывала разгадать тайну Врат?

Кто-то скажет: подумаешь, дар. Ты же не шаман, зачем он тебе?

Но дар давал возможность видеть. Пусть так – неполноценно, странно, но видеть. Полная слепота была тайным и самым жутким кошмаром Кари.

Полностью отказаться от зрения ради того, чтобы ее муж мог ходить?

Какой жестокий выбор. Почему нельзя потребовать что-то другое.

– ЦЕНА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НЕЗНАЧИТЕЛЬНОЙ. ТАК ОТДАШЬ?

Отдам!

Волчица укоризненно покачала головой.

– ТЫ ХОРОШО ПОДУМАЛА, ДИТЯ?

Да!

– СКАЖИ ЭТО ВСЛУХ.

– Хорошо, – в земном теле волчья пасть едва ли была приспособлена к человеческой речи, но слова получились громкими и внятными. Где-то далеко внизу, вторая Кари повторяла, глядя в костер широко распахнутыми невидящими глазами. – Слушайте меня воды, небеса, скалы и огонь, дремлющий в недрах. Я, Найраторики – слепой волк, стоя на своей земле, отрекаюсь от дара Видящей. Отдаю в уплату за исцеление моего супруга Чарльза Маккензи.

Под ногами глухо громыхнуло, словно где-то в небесах собиралась гроза.

– ТЫ ВЫБРАЛА, ДА БУДЕТ ТАК.

Гигантская волчья морда надвинулась, закрыла от Кари небесную реку и звезды. Волчица дунула ей в лицо, и холодный ветер прошел сквозь тело, унося с собой частичку чего-то очень важного, значимого, дорогого. На мгновение сердце сжалось от тоски и невосполнимого чувства утраты. Кари захотелось завыть, но она сдержалась. Ледяное пахнущее иными вселенными дыхание коснулось ее лица, и мир погрузился во тьму. Не осталось ни звезд, ни реки, ни Небесной волчицы. Топкий берег под ногами разошелся, и Кари почувствовала, как летит куда-то вниз. В черноту.

ГЛАВА 17

Нельзя сказать чтобы обстановка особо располагала к дреме, скорее наоборот. Незнакомые горы, полная луна в небе и костер будоражили кровь. Что и говорить о танце Кари – его Кари, которая сняла строгий костюм, расписала лицо ритуальными узорами и теперь изгибалась у костра, демонстрируя нечеловеческую грацию.

Пусть в самом танце не было и намека на соблазн, зрелище получилось сногсшибательно эротичным. Способным разбудить и мертвого.

И все же Чарльза неумолимо потянуло в сон. Рваный ритм бубна завораживал, убаюкивал. Силуэт девушки у костра растворялся в ночи, превращался в еще одну тень среди теней долины Меокуэни.

Он, должно быть, задремал, потому на его глазах от Кари отделился призрачный силуэт волка и помчался по лунной дороге вверх, в то время как Кари в человеческой ипостаси продолжала кружиться тенью рядом с костром. Ритм ее бубна становился все быстрее, громче, яростней. Взлетал ввысь и отражался эхом от горных вершин, гремел над головой. Словно все небо превратилось в огромный бубен, Кари стучала в него и горы, гейзеры, весь мир вокруг жили, подчиняясь созданному ею ритму.

Над головой переливалась мириадами созвездий бескрайняя ночь. Бледный круг Луны завис над головой, и на мгновение Чарльзу показалось, что в щербинках и линиях он видит силуэт бегущего волка…

Ритм оборвался, и на долину обрушилась тишина.

В этой тишине зазвучал голос. Знакомый и незнакомый, похожий на голос Кари, но при этом другой – слишком отстраненный, бесстрастный

– Слушайте меня воды, небеса, скалы и огонь, дремлющий в недрах. Я, Найраторики – слепой волк, стоя на своей земле, отрекаюсь от дара Видящей. Отдаю в уплату за исцеление моего супруга Чарльза Маккензи.

– Кари, нет! Что ты несешь?!

Темный силуэт на фоне костра покачнулся, бессильно опустился на землю. Бубен выпал из ослабевших рук и укатился.

– Кари!

Он попытался вскочить и чуть не застонал от злости на собственную беспомощность – инвалидное кресло, бесполезное в горах, осталось в доме шаманки. Сюда Чарльза приволокли на носилках двое дюжих братьев его жены.

Выругавшись так, что сержант Рассел удавился бы от зависти, Чарльз пополз к ней, мысленно проклиная долбанную долину, шаманку и дурную одержимость своей волчицы. Зачем он только согласился участвовать в этом балагане?! Просто для Кари это было очень важно, а он не хотел ее расстраивать. Понадеялся, что обойдется без сюрпризов.

Не обошлось и вот результат – они затеряны где-то в горах, Кари плохо, а помощь придет не раньше, чем через сутки.

Что с ней? Только бы ничего серьезного!

И что за ересь она там несла про отречение от дара?