Пируэты (не) для слабаков

– Шустрая барышня. – С его души будто проклятье сняли. – Не знаю, что она пыталась выведать у нас. Скорее, охотилась на деньги бывшего хозяина дома.

– Корса сказал, что Кэнди знала девушку, которая была у тебя в тот вечер.

Кровь ударила Алексу в голову: «А вот и козырь из рукава. Корса мне ответит за базар».

– Девушка эта – дочь хозяина дома. С Кэнди у нее нет ничего общего.

– Да ладно. Монгол, мне нужна хоть какая-то зацепка. Сведи меня с ней! – Князь пригладил и без того зализанные назад черные волосы.

– Нет. Тебе придётся поверить мне на слово.

– Ты её затрахал до смерти что ли? – Кривая усмешка искривила холёное лицо.

Алекс мог выстегнуть субтильного Князя одним ударом, но ссориться с одним из питерских авторитетов и разжигать клановую войну накануне Нового года не хотелось.

– Фильтруй базар, – процедил Алекс. – Девочка эта чистая. С шалашовкой твоей разово пересеклась. И закончим на этом.

Князь протянул Алексу руку:

– Добро, – в его взгляде промелькнул нехороший огонек. – С наступающим тебя, брат!

– И тебе не хворать, – Алекс ответил на рукопожатие и вышел, хлопнув дверью.

Он плюхнулся в машину, повернул ключ и щёлкнул пальцами по маленьким боксерским перчаткам на зеркале.

– Приплыл, Корса! Подставил ты меня конкретно.

Телефонный звонок оборвал его размышления:

– Алексей… Гелю увезли чужаки в сторону Белоострова, – сбивчиво кричал Карим. – Она по другой тропинке побежала. Я предупредил твоих, но пацаны не успели туда подъехать. Выскочила на шоссе, махая руками, как полоумная.

Алекса бросило в пот.

– Кто? – заорал он, ударив по газам. – Марка, номер?

– Джип. Здоровый такой. Правое крыло с вмятиной. Номер: семь, пять, четыре, два. Буквы не запомнил.

* * *

Геля едва дождалась, пока за Алексом закроются ворота. Полная свобода впервые за несколько месяцев. От волнения перехватило дыхание. Геля потянулась открыть окно, но свинченные ручки напомнили ей, что она здесь по-прежнему пленница. Едва сдерживая себя, чтобы не побежать, Геля поспешила в коридор и вошла в тёмную комнату напротив. После протопленной гостиной в нос ударила зябкая сырость. Из окна второго этажа двор хорошо просматривался. Мысли о калитке не давали покоя весь вечер, и сейчас она так и манила удариться в бега. Во флигеле свет горел только в одной из комнат, и Геля решилась. «Без ключей, без денег, лишь бы вырваться отсюда. – Она поспешно спустилась на первый этаж, накинула шубу и вышла на улицу. – Алекс даже не потрудился закрыть дверь. Самоуверенный болван!»

Залаяла собака. У Гели чуть сердце наружу не выпрыгнуло. Она вжалась в стену. Секунды казались вечностью. Геля юркнула за угол и добежала до флигеля. Предательский лай разрывал барабанные перепонки, но никто так и не вышел из домика. Геля встала на цыпочки и заглянула в окно. Фатима вязала, сидя перед телевизором. На экране Людмила Прокофьевна колотила рулоном бумаги незадачливого Новосельцева. Фарух в свитере и ватных штанах лежал на кровати лицом к стене. Не было только Карима. За забором послышался рёв мотора, и Геля чуть не родила от страха. Машина проехала мимо. Время шло на секунды. Алекс мог вернуться с минуты на минуту. Геля прокралась к двери флигеля и медленно нажала на ручку. Дверь поддалась. Похоже, что на территории закрывалась только одна комната – та, в которой Алекс держал Гелю. В маленькой прихожей горела мутная «лампочка Ильича», освещая вешалку и три пары валенок под ней. Синий ватник висел поверх женской длинной дубленки. Рядом болтались два чёрных пуховика. Геля, затая дыхание, запустила руку в карман ватника и чуть не вскрикнула от восторга, достав оттуда связку ключей.

Окрыленная легкой победой, Геля тихонько притворила дверь и припустила к калитке. Руки тряслись, как у забулдыги. К замку подошел третий. Калитка со скрипом чиркнула по снегу, открывая путь к свободе. Расчищенная дорожка промеж сугробов шагов через десять терялась в темноте. Геля побоялась бежать по тропинке вдоль забора и предпочла нормальной дороге заметанную стежку через пролесок. Путаясь в полах длинной шубы, Геля перебралась через сугроб и, утопая в снегу, пошагала на шум далёкого шоссе. Собачий лай затихал, а дорожный гул приближался. Увидев между деревьями свет придорожных фонарей, Геля прибавила шагу. Сапоги разбухли от набившегося снега. Пальцы онемели, но она не думала ни о чем, кроме того, что вырвалась из плена. Родственников в Питере у нее не было, а заявиться к знакомым среди ночи не позволяла совесть. Лестница родного дома виделась ей лучшим убежищем до утра. А там можно в ЖЭК постучаться, слесаря позвать. Сзади хрустнула ветка. Геля испуганно обернулась. Ей показалось, что кто-то прячется в темноте. Бытовые сложности вылетели из головы. Геля с криком бросилась к шоссе, упала лицом в снег, поднялась, снова упала. Слезы отчаяния полились из глаз. Она выбежала из леса и замахала руками. Черный джип притормозил, проскочив мимо нее. Геля из последних сил рванула к открывшейся передней двери.

– Геля, назад!