Пёстрые перья (СИ)

– …Также вышеупомянутые меры не привели к ожидаемому результату. Красавчик Тайс («А на самом деле совсем не красавчик» – пробормотал себе под нос секретарь) не пожелал приходить в себя, несмотря на то, что и я, и господин Фарне… – Улрех поёжился, вспомнив старания господина Фарне. – …господин Фарне, приложили все свои силы для приведения его в чувство. После чего я вынужден был отдать распоряжение отвести упомянутого Тайса в его узилище.

– Записал?

– Да, господин Бугер.

В подвалах городской управы сыро, темно. Воздух затхлый, ощутимо пахнет плесенью. Стражник подошёл к ржавой железной решётке, приподнял фонарь повыше:

– Вот он, можете подойти!

Женщина в тёмной простой одежде горожанки подошла поближе.

– Я оставлю вам фонарь, потом приду, заберу, – стражник постучал ногой по решетке. – Эй, Красавчик! К тебе пришли!

Человек, лежавший на соломе у стены, приподнял голову. Женщина взялась обеими руками за прутья решётки, позвала:

– Жан, Жан, это я!

– Жанна?

– Да, дорогой, это я.

Её муж поднялся, приблизился к решётке со своей стороны. Она горестно вздохнула, взглянув ему в лицо.

– Должно быть, ты хорошо им заплатила, – сказал он. – Они позволили тебе прийти, и даже оставили нас одних.

– Не думай об этом. Послушай… Неужели всё, что про тебя говорят – это правда?

– Думаю, что правда ещё страшнее.

– Дети не верили. Питер плакал. А Тео сначала тоже огорчился, даже есть перестал. Но потом сказал, что всё равно ты его отец. А вечером пришёл домой весь разодранный, и с синяком во весь глаз. Мне сказал, что побьёт любого мальчишку в городе, кто только что-то такое про тебя скажет… – Жанна всхлипнула.

– Мне очень жаль, что дети пострадали. Я не хотел этого.

– Что я могу сделать для тебя? Я найду денег, отдам сколько нужно…

– Ты уже достаточно потратилась на меня. Мне ничего не надо.

– Жан, – она опустила голову, тихо спросила, глядя себе на руки: – скажи, ты женился на мне только по расчёту? Как говорит господин капитан – «для прикрытия»?

– Ты ходила к капитану?

– Да, – она взглянула на него с вызовом, – я ходила к капитану!

– Не стоило тебе этого делать.

– Жан, ты разрываешь мне сердце. Пожалуйста, не говори так со мной. Я всё сделаю для тебя. Что мне капитан, я пойду куда угодно, лишь бы это помогло тебе.

– Мне уже не поможешь. Подумай о себе, о детях. Считай, что меня уже нет в твоей жизни, так будет лучше.

– Что ты говоришь! Я твоя жена, и я люблю тебя, неужели ты это позабыл?

Он потёр ладонями виски, сжал руками голову. Взглянул на неё:

– Ты должна забыть меня, и чем скорее, тем лучше. Так будет правильно. Ты ничего не знала о моей прошлой жизни, и теперь, как честная горожанка, откажешься от меня.

– Откажусь? От тебя?

– Да. Ты должна. Ради детей, ради самой себя.

Она помолчала, опустив голову. По щекам её побежали слезы.

– Я умом понимаю, что так было бы лучше… Послушай, я могу продать дом, лавку, продать всё. Мы подкупим стражу, убежим так далеко, где о нас ничего не знают!

Он прерывисто вздохнул.

– Ты сама не понимаешь, о чем говоришь. У тебя ничего не выйдет, ты только навредишь детям и погубишь всю семью.

– Но я не могу просто так смотреть, как ты гибнешь! – выкрикнула она отчаянно.

– Не надо так переживать из-за человека, который тебя не любит.

Она побледнела. Вцепилась пальцами в решетку.

– Неправда!

– Правда. Капитан прав – ты была только прикрытием.

Сдавленным голосом она тихо произнесла:

– Когда мы оставались вдвоём, я чувствовала совсем другое. Я знала, что ты меня любишь.

Он ответил резко:

– Это потому, что раньше я много времени проводил в борделях.

Жанна отшатнулась. Неуверенно, как слепая, нашарила фонарь. И пошла к двери, выводящей из подвала.

Глава 2

В кабачке «Синий кабан» к вечеру собралось немало желающих промочить горло и согреться. Худощавый, светловолосый молодой человек, чей нос изрядно покраснел от холода, с трудом нашёл себе местечко у двери. Заказав у служанки горячий грог, он стряхнул с плаща сухой жёлтый листок и осмотрелся.

За соседним столом собралась компания. Судя по покрасневшим лицам и весёлому гомону, сидели уже давно. Шла игра в кости – с громкими вскриками проигравших, солёными шутками и обычными в таких случаях присказками. Служанки с руками, полными кружек, сновали от столика до прилавка. Пиво лилось рекой.

Прихлёбывая принесённый грог, молодой человек наблюдал за игрой. Сидеть ему пришлось долго. Заказав ещё кружку, он согрелся, его худое, остроносое лицо порозовело, между белесыми бровями заблестели бисеринки пота. Однако молодой человек не снял плотного плаща, даже ещё плотнее запахнул его длинные края.

От стола с игроками донеслись звуки перебранки. Раздосадованный игрок, весь красный, поднялся на ноги и бросил на стол проигранное. Монеты со звоном покатились во все стороны. Высказавшись коротко и ёмко обо всех играх вместе и о каждой в отдельности, мужчина надвинул на лоб берет и вышел из кабачка. Молодой человек, наблюдавший за игрой, бросив на стол плату за так и не выпитый грог, поднялся и направился за ним.