Пёс, который изменил мой взгляд на мир

– Отлично, как всегда придумывать и разруливать придется мне. – Выключив компьютер, я направился на кухню в поисках жидкого вдохновения.

Семь дней побывки – и чем сильнее я старался их растягивать, тем быстрее летело время.

В госпиталь к Мэтту с Томом попасть не удалось, врачи сказали, что пускают к ним только ближайших родственников. В какой-то мере я ощутил облегчение: понятия не имел, о чем и как с ними говорить.

Лиза на пару дней сняла нам номер в отеле в Южном Уэльсе, и мы отлично погуляли по горам. К сожалению, почти все время дождило, но собаки на каменистых тропинках носились как угорелые и чувствовали себя отлично. Бимер пытался вываляться в каждой луже. Он плюхался попой в самую середину, виляя хвостом, как ненормальный, потом мчался на поиски следующей. Физз, по-прежнему в поисках Неуловимой Белки, не отрывала нос от земли. Ей и в голову не приходило, что, кроме нас, в такую погоду нет больше идиотов, высовывающих нос из теплого гнезда.

На вершине любоваться было как правило нечем, кроме густых облаков и тумана. Видимость стремилась к нулю. Мы не задерживались там надолго и начинали спуск в предвкушении тепла и сытного ужина с пинтой пива.

В номере был телевизор, но я старался его не смотреть. Нам и без того было, чем заняться. Мыслями я то и дело возвращался к городку, затерянному посреди пустыни, и трем псам, которых я оставил в армейском джипе.

Я просил Дэйва позвонить мне и сказать, все ли с ними в порядке. Он сдержал обещание, но не учел разницу во времени, поэтому мы не смогли поговорить лично. Он оставил сообщение на автоответчике, что все в порядке. Правда, он случайно упустил Наузада из вольера в первый день и больше часа пытался заманить его обратно, но все кончилось хорошо.

Я посмеялся, представив себе, как это смотрелось со стороны. Для меня важно было узнать, что с собаками нет проблем.

А время шло – и вот уже пришла пора возвращаться. Я и не заметил, как пролетели дни. По пути на базу, откуда улетал мой самолет, мы заехали к родителям Лизы, чтобы оставить Бимера и Физз. Приехали мы рано поутру, и я решил прогуляться, но внезапно меня окликнул отец Лизы:

– Ты новости видел, Пен? Вы были знакомы?

– Ты о чем? – У меня все похолодело внутри.

– Вчера в Наузаде погиб какой-то морпех.

– О, черт. Как его звали? – воскликнул я и ринулся в гостиную, к телевизору.

У меня ушло несколько мучительных минут на то, чтобы отыскать нужную новость среди сменявшихся заголовков. Репортер ВВС находился в Бастионе. Сначала показывали съемки каких-то незнакомых мне солдат и патрулей, потом наконец появилась фотография морпеха в камуфляже. Я сразу узнал его в лицо.

Это был Ричард Уотсон из нашей команды.

– О, нет, – пробормотал.

Лиза, стоявшая у меня за спиной, мягко сжала мою руку. Я стиснул ее пальцы в ответ.

12 Дома трава зеленее

Весь перелет обратно в Афганистан я проспал. Время от времени приоткрывал глаза, оглядывался по сторонам и снова погружался в дрему под неумолчный шум двигателей битком набитого транспортника. Новичков среди нас не было, все остальные тоже возвращались с побывки. Я знал, чего ждать по прибытии, не было страха, неизбежного при переводе на новое место службы.

На сей раз я куда дольше сжимал Лизу в объятиях, когда мы прощались. Очень плохо, что о гибели Ричи я узнал, пока мы были вместе. Теперь некуда было укрыться от мысли о том, что в Афганистане каждый из нас ходил на волосок от смерти.

Когда транспортный самолет С130 приземлился на посадочной полосе в пустыне Гильменд рядом с Кэмп Бастионом, у меня возникло такое ощущение, словно я отсюда и не улетал.

Я спустился по разгрузочному трапу, в то время как самолет уже готовили к отправке обратно. Воздух казался холоднее, чем мне помнилось, и сильнее ощущалась сырость. Низкие облака цеплялись за горные склоны на севере. Влажная грязь чавкала под ногами. Но я привез зимние ботинки – кожаные, вместо тканевых летних, от которых сейчас не было никакого проку, – и чувствовал себя отлично подготовленным к любой непогоде.

Мы с Мейсом прошли на склад, чтобы получить обратно свои автоматы и экипировку. Заодно я заглянул в штабную палатку, чтобы отметиться по прибытии. За десять дней тут тоже ничего не поменялось. На каждом столе трещали рации, со всех концов Гильмендской пустыни поступали запросы и донесения. По стенам были развешаны карты и графики, так что не оставалось живого места.

Дежурным офицером оказался наш инструктор по спецподготовке. Именно он был моим непосредственным начальником в Плимуте.

– А, сержант, как дела? – Он заулыбался, когда увидел меня.

– Только из отпуска, босс, и нам бы поскорее в Наузад попасть. Никто в нашу сторону не летит?

– Через двадцать минут. Успеете? – ответил он, сверившись с планшетом. – Вертушка команды быстрого реагирования.

Я сглотнул. Вертолет КБР отправляли только за ранеными.

– Что стряслось?

– Кто-то ногу сломал, не знаю подробностей.

– Черт, а кто именно – неизвестно? – Я перебирал все возможные варианты.

– Морпех Смит, – ответил он, не отрываясь от экрана.