Пёс имперского значения

Другая категория, на которых не удалось накопать ничего грязного, использовалась втёмную, через жён, любовниц, засланных казачков. И если с последними всё понятно, то первые и вторые действовали во вред не обязательно из любви к презренному металлу. О как завернул, будто Цицерон в сенате. Или на Форуме — за давностью лет и сам не упомню, где речи говорил. Бывало, зайду в термы, откушаю кувшин другой фалернского, и такое красноречие просыпается. Не поверите — не только юные весталки, даже почтенные матроны становились жертвой моих витийствований. Прямо там с ног и падали. Их потом так и называли — падшие женщины.

Да, что-то я заболтался. Былое и думы, как говорится. Ну так вот, о почтенных матронах…. Ну какая же супруга командира дивизии не поделится проблемами супруга со своей портнихой или парикмахером? Особенно с парикмахером. Ведь он такой душка, в отличии от суровых военных. Разговаривает с французским поносом, ой, прононсом, и знает итальянское слово, обозначающее пиявку. И в обращении обходителен и предупредителен, само обаяние и очарование. Может поддакнуть в нужную минуту, умильно сложив губки бантиком, а то и гневно осудить соседку генеральши, недавно сделавшую отвратительный перманент. Ну просто не куафер, а лучшая подруга. А кому ещё, как не ему, пожаловаться на тяжкую долю командирской жены, на мужа блудливого, пропадающего неизвестно где, отговорившись необходимостью лично обкатать все девяносто два новых танка?

Люди…. Нет, Михаил Афанасьевич не прав, не квартирный вопрос их испортил. Как раз у них с этим полный порядок. Тут несколько другое, а вот насколько другое, объяснить не могу. Но складывается ощущение, что лозунг "до основанья, а затем" многие восприняли слишком буквально. Особенно последнее слово — "затем". И поехало, и понеслось…. Перманентно пьяные матросы селились в губернаторских дворцах, что, в общем-то, вполне нормально. Если бы не привычка пускать бархатные портьеры на портянки, а книги на самокрутки. И топить буржуйки штучным паркетом карельской берёзы. Недоучившиеся аптекари и гимназисты, носившие сначала кожаные тужурки, потом ромбы, а теперь погоны на габардиновых кителях, поили голицынским шампанским дорогих шлюх, одевая их в меха по методу Эллочки Щукиной. Особым шиком у некоторых представителей старшего комсостава считалась кокаиновая дорожка, насыпанная в ложбинке между женских грудей. И всё это требовало денег, денег, и ещё раз денег. И всегда находились люди, предлагавшие их.

Видимо Лаврентия Павловича посещали те же мысли. Вон как стиснул зубы, пытаясь остановить нервно дергающуюся правую щёки. А ты как думал, товарищ Берия, достаточно посадить столько-то человек, и наступит царствие небесное? В смысле — коммунизм. Если бы так…. Может быть стрелять нужно было больше? Прости, Господи, за излишнюю кровожадность.

Житие от Израила.

Гаврила, паразит, опять о чём-то болтает с бароном, отвлекая меня и мешая записывать шпионские откровения. Уже две фамилии пропустил. Одна надежда на профессиональную память товарища Берии. И на его компьютер, конечно. Понимаю, что ноутбук — это явный анахронизм, но что поделать? Как показывает практика, судьба попаданцев без соответствующих артефактов, в большинстве случаев, оказывается весьма печальной. И как бы Гиви не противился, но мы и есть самые настоящие Попаданцы.

Фух… наконец-то этот полицай замолчал, а то рука, больше привыкшая к клавиатуре, чем к карандашу, устала. Список получился внушительный.

— Как ты думаешь, Лаврентий Павлович, а этот шпион не врёт?

— С чего бы ему, Изяслав Родионович?

— Ну как? Человеческая природа слаба…. Чего бы не прихвастнуть перед вышестоящим начальством? Опять же — финансирование.

— Может быть и так, — согласился Берия. — Но в любом случае, сведения полученные из такого мутного источника, нуждаются в двойной, а то и в тройной проверке. Это во времена Кольки Ежова было достаточно анонимного звонка. Кстати, вспомнил я этого Блудмуновича, есть на него досье.

— И кто таков?

— Гнида, — коротко ответил Палыч, метко плюнув на спину вышеозначенному пану. — По данным Джунковского, сотрудничал с австрийской разведкой ещё с пятнадцатого года. Потом по наследству перешёл к немцам. Арестован в декабре шестнадцатого при передаче хозяевам архивов полковника Кубикуса, но после февраля был выпущен. Впоследствии эта кратковременная отсидка дала ему повод называть себя политкаторжанином, что в то время давало определённые дивиденды. С двадцатого года в ЧК, потом в ОГПУ. Больших чинов не имел, но и те что были, позволяли разговаривать с комдивами почти на равных, особенно если учесть принадлежность к органам.

— И чем всё закончилось?

— Здесь? Как видишь — живой и здоровый. В нашем времени перешёл на сторону немцев двадцать третьего июня сорок первого года. Ещё через месяц попал в засаду, устроенную окруженцами, и был убит.

— Может и нам его… того? — предложил я, оглянувшись на Архангельского.

— Подожди, — Гиви сосредоточился, видимо регулируя настройки нашего щита. — Башку отвернуть всегда успеем. Ты обратил внимание на вопрос англичанина?