Пинка удаче

Делать нечего, Лен перенаправил стопы в сторону Марсова поля, и там неожиданно встретил человека, очень хорошего знакомого, папиного приятеля… Ну, это как раз ничего, дядя Лук не заложит, он таким пустякам значения не придает, да и вряд ли помнит, что есть на свете школьное расписание со всякими там строгостями, он вообще слегка не от мира сего, поэтому не врубится в тонкости школьных преступлений.

- Здрасссте, дядя Лук!

- А Леня, здорово, дружище! Никак, уроки мотаешь? - Лук привстал - его вдруг неслышно ударило ветром со спины, длиннющие пряди пегих волос занавесили глаза и лицо до самого подбородка, - и почти наугад протянул для пожатия ладонь. Леньке еще с детского сада нравилось, что дядя Лук, единственный из всех знакомых взрослых, здоровается при встрече за руку, словно равный с равным. Рукопожатие получилось неловкое, через лужицу, подковкой опоясывающую сдвоенную скамейку, где дядя Лук праздно расположился, видимо для созерцания работ, идущих в Летнем саду. Конечно, хорошо вот так целыми днями зырить на всякую фигню, когда в школу и на работу не надо спозаранок бежать!

- Ды… это… угу. Вроде того.

- Расческа есть?

- У`у, нет.

- И я дома забыл. Небось, русишем пожертвовал в пользу свободы? Уроком русского языка?

- А… а как вы догадались!?

- По счастливому выражению лица. Напрасно, будущий царь Леонид. Я вот тоже так пропускал занятия в школе и докатился до положения писателя, которому корректоры запятыми в нос тычут. Обходи водную преграду, присаживайся, потреплем судьбы мира. Или торопишься?

- Нет, не тороплюсь… - Лен бравым прыжком преодолел неширокую лужу, уселся рядом, предварительно обтрогав ладонью бело-эмалевую поверхность. Скамейка была суха, на диво чиста, может, дядя Лук нарочно ее такую выбирал, типа, ему все равно куда смотреть, лишь бы не на грязном сидеть?… Дядя Лук молчал, видимо размышляя о странностях молодой травы, которая не желает расти ровно, а зелеными неровными пятнами расползается по лужайкам… Либо еще о какой-нибудь подобной ерунде, абсолютно никому, кроме самих писателей, неинтересной. Лену стало неловко: ну что это такое, встретились люди, хорошие знакомые, - и вдруг в молчанку играют. Или того хуже: сейчас как начнет опять про школу выспрашивать! Нет, лучше он первым…

- А вы что здесь делаете, дядя Лук? Созерца… в смысле, ну, предаетесь созерцанию, да? В стиле дзен?

- Не-а. Скорее, предаюсь тягостным бытовым размышлениям. Понимаешь, понадобилось мне для моих скромных писательских нужд ворваться в Летний сад, поближе к памятнику дедушке Крылову, и совсем из головы вон, что закрыты наши славные, наши древние городские бронхи! И в этом году закупорены, и в будущем. Вон, видишь, какой дубовый сенокос идет? Седьмая молодость называется. Впрочем, почки на деревах едва набухли, кислороду нам с тобою все равно не дают, можно попробовать жить и без них.

- Да, я знаю, передача была по Пятому каналу насчет реконструкции. Прикольно.

- Да уж… прикольнее не бывает… Ну и деляги они, кстати говоря, ну и выжиги! Ох, хитры! Что?… Извини, Лен, это я не про Летний сад, это прерванные твоим приходом философско-бытовые размышления - по какому-то удивительному совпадению - тоже про Пятый канал и "ихний" сайт… Стой!

Раздался грохот, намного более сильный, нежели удар о землю очередного спиленного дерева: пушка на равелине Петропавловской крепости обозначила полдень, и Лен с Луком одновременно выдернули из карманов телефонные трубки - сверить часы.

- У-у, опять мои на минуту убежали, вот вам и хваленая "сонька"!

- А у меня секунда в секунду, - похвастался Лен, и даже не покраснел, потому что привык врать по мелочам в спорах с учителями и одноклассниками.

- А у меня, видишь, торопятся, одна и другая (Лук зачем-то держал при себе две трубки от разных производителей, с номерами от разных провайдеров. - Прим. авт.)

И опять наступило молчание, однако на это раз нарушил его Лук.

- Не бывал на пляже в полдень, под самой пушкой? Ни разу??? Ну, что же ты, Лен??? Это незабываемые ощущения, рекомендую. Как ни готовься - непременно вздрогнешь. Вот для чего не стыдно школу пропустить!… И рядом же дополнительное чудо: прямо перед равелином дерево растет, по всем вторичным половым признакам липа, а в кроне той липы, буквально метрах в пятнадцати от жерла сигнальной пушки, вороны гнездо себе свили и там живут! Наверное, это порода глухих от рождения ворон, вот что я думаю. Или они прошли очень суровую школу жизни.

Лен вежливо кивал, но, при слове школа, поторопился перехватить инициативу, продолжить расспросы.

- А что Пятый канал, дядя Лук? Почему они приколисты? В смысле, в чем они прикололись?