Пинка Удаче

— Полифем его зовут.

— Лук, ей богу!.. обменялся, значит, зашифрованным сообщением по аське, хистори затер, аську деинсталлировал, жесткие диски отформатировал, а десктоп утопил, вместе с мышью и клавиатурой. Но твой визави по асечному диалогу ничего этого не сделал, даже программу не закрыл после вашего контакта, и это сверхсекретное асечное, или там, гуглевое, скайповое, иное сообщение так и осталось открытым в его окошечке на служебном компьютере общего доступа… То же касается и телефонов, стационарных и трубочных, в данном аспекте — без малейшей принципиальной разницы между ними.

— Понятно. Кстати, откуда ты знаешь про аську и скайп, коли ты никогда обывательским компом не пользуешься? Если верить твоим словам, что не пользуешься?

— Из книг. Слушай дальше…

У Меншикова не возникло даже и тени сомнения в словах друга, которые безусловно не розыгрыш и не свидетельство помраченного разума. Если уж Лук обратился за помощью — значит, допекло, значит, проверил и перепроверил всеми ему доступными нехитрыми способами. Телефонные симптомы чужого вторжения, замеченные Луком, свидетельствовали о невысокой квалификации «нападавших», как говорится — на уровне художественной самодеятельности, либо близко к этому. Может, это хакеры доморощенные, может какие-нибудь таблоидные репортерские черти, в поисках сенсаций…

Меншиков попросил у Лука оба телефона, повертел в руках, нажимая на кнопки… Потом отлучился с ними якобы в туалет, и Лук охотно разрешил. В кабинке Меншиков поочередно поднес оба телефона к серебристой миниатюрной планшетке, вынутой из бумажника, указательным пальцем правой руки проворно стуча по кнопкам своего прибора… Нет, ни жучков не было в обеих трубках, ни вирусов.

Друзья беседовали тихо, но интенсивно, замолкая лишь для того, чтобы принять от официантки очередную порцию заботы, салфеток и кофе.

— Ты точно псих, дорогой Лук, только что я убедился в этом очередной раз. Скажи: зачем в современном аппарате с большим экраном, в трубке, одному тебе принадлежащей, ты зашифровываешь абонентов одной-двумя буквами, да еще латиницей? Зачем, от кого? Держи свои дрова, там чистота.

— Быстро ты обернулся! А я не только латиницей. Вот, например, кириллица: гэ и дэ. — Лук вытянул указательный палец и начертал на запотевшем кувшинчике с холодной водой корявые буквицы. — Это у меня Эльга так обозначена, кстати, надо будет стереть ее из телефонной книжки.

— А Эльга твоя не могла?.. Под влиянием ревности, там… или еще из каких-нибудь резонов?

— Устарели твои сведения, Валера, ибо Эльгой я навеки брошен, уже который день и как минимум до конца июня!.. Увы, нет, она в технике шарит еще меньше моего, да и смысла в этой слежке нет для нее отныне. Она оттает — я уже не отступлю. Я тебе не рассказывал, как Наркомпрос в прошлом году чуть было не выдал ей заказ на двухсотстраничную научно-просветительскую брошюру: «Линукс для домохозяек»? При том, что она почти не отличает брандмауэр от браузера? Но не сложилось с заказом, потому что она обещала в две недели управиться — и им это показалось долго.

— Рассказывал, можешь не повторять свои анекдоты. Ну, тогда не знаю, где тут секрет. Единственное, что — помимо навязчивого бреда преследования — это… Да не закипай, ты Лучок, я шучу!.. Однозначно могу подтвердить уже озвученный вывод: телефонная слежка за тобою — чей-то прицельный самопал, не более того. Из кружка «Умелые руки». Просканируй всех своих знакомых, дальних и близких — интерес идет оттуда, это почти стопроцентно. Тем более, что современные примитивные приспособы для любопытствующих по карману почти каждому. Есть у тебя версии?

Лук нехотя кивнул: ему с годами все труднее давались откровенные разговоры… Но Валерка — это Валерка, в любых завихрениях одиночества надобно меру соблюдать, Валерка — это… С ним можно.

— Есть, как не быть. Один старый хрен, Тушин Вадим Тиберьевич, отставной кагебешник, разведчик-нелегал, крепко меня невзлюбил за дотошность… Он, понимаешь, дал однажды интервью… ну, я тебе рассказывал… Погоди, я телефоны отключу…

— Не отключай, не услышит никто, я обещаю. Да, помню твой рассказ. Это было совсем недавно, у нас в гостях.

— Угу, мегси бокю. Ну, вот, очень любопытное было интервью, но я нашел там некие несообразности, о которых я тебе… позабыл сказать. — Лук при этих словах вильнул взором, якобы заинтересовавшись кошкой, пробежавшей вдоль стойки бара. — …И имел неосторожность хлестануться перед ним своей проницательностью… Я ведь ему звонил для всяких-разных уточнений… Долго пояснять, но дело было связано с его личным участием в неких сицилийских делах… с уровнем его оперативного участия… Ну, и плюс это… ну… короче, меня заинтересовал некий местный термин: наш, питерский, научно-производственный… «Галошники».

— Да, ты уже упоминал его.

Меншиков залпом допил третью порцию эспрессо и удовлетворенно крякнул. Но Лук правильно все увидел и не стал дожидаться наводящих вопросов от насторожившегося друга.