Пилсудский

В первое время «старые» не теряли надежд на восстановление единства ППС, выдвигали соответствующие предложения, которые, однако, не находили отклика у «молодых». Идейные разногласия между ними зашли так далеко, что о примирении и объединении не могло быть речи. После IX съезда ППС началось самостоятельное развитие двух крыльев некогда единой партии[57].

В марте 1907 года состоялся I съезд ППС-РФ, назвавший себя, чтобы показать правопреемственность с прежней, еще единой партией, X съездом ППС. Пилсудский принимал участие в его работе и даже выступил с речью о боевой тактике партии. Сформулированные им положения были положены в основу решений по вопросам Боевой организации. В частности, был одобрен устав «боевых сил», в состав которых были включены Боевая организация и партийная милиция. Боевой отдел и Боевая организация сохранили автономию по отношению к ЦРК, причем районные и окружные комитеты получили лишь ограниченное право надзора над партийной милицией, формируемой Боевой организацией. В задачи милиции вменялись организация самообороны партии и общества от правительственного террора и борьба с бандитизмом, а также подготовка масс для будущей вооруженной борьбы.

Фактически милиция ППС должна была освободить Боевую организацию от части прежних обязанностей, а также стать резервом ее кадрового пополнения. В качестве задачи Боевой организации на перспективу съезд определил формирование массовых, специально подготовленных для вооруженной борьбы с правительством сил. В текущей же деятельности ей следовало активизировать усилия по дезорганизации власти путем организации вооруженных выступлений против администрации и репрессивного аппарата, индивидуального террора в отношении их представителей, а также нападений на государственные финансовые учреждения. Таким образом, съезд учел и одобрил все постулаты Пилсудского, дав ему возможность реализовать их без каких-либо помех со стороны партии.

Пилсудский на выборах Центрального рабочего комитета свою кандидатуру не выставлял. В распоряжении историков нет точных свидетельств, почему наиболее авторитетный деятель «старых» отказался войти в состав ППС – революционной фракции, где были одни лишь его единомышленники. Некоторые биографы Пилсудского объясняют снижение его активности характерным для него психическим срывом, обычно происходившим после сильного эмоционального всплеска. В данном случае, считает А. Гарлицкий, причиной спада активности были события, связанные с расколом ППС.

Несомненно, Пилсудский, как и каждый человек, живущий в постоянном напряжении, не мог не быть подверженным психологическим колебаниям и даже срывам. И все же только такое объяснение его охлаждения к партийной работе представляется не совсем точным. Ведь в 1909 году, когда его физическое состояние было значительно хуже (частые заболевания гриппом, проблемы с сердцем), он все-таки вошел в состав ЦРК ППС. К тому же именно в 1907 году он занимался подготовкой «эксов» вначале в Киеве, а затем в Безданах.

Думается, что в основе отказа Пилсудского от работы в ЦРК новой партии лежал более сложный комплекс причин. К этому времени стало ясно, что ни революция в Царстве Польском, ни действия Боевой организации ППС не всколыхнули общественное мнение на Западе до такой степени, чтобы оно заставило правительства великих держав поставить польский вопрос на международной арене. Следовательно, не было ни малейшей надежды, что это удастся сделать с помощью более слабой партии и к тому же в условиях отлива революционной волны.

Надо было искать другие пути все к той же промежуточной цели, как он считал, единственно ведущей к решению основной стратегической задачи его жизни – восстановлению независимости Польши[58]. К тому же игнорирование австрийским Генеральным штабом предложения о сотрудничестве снижало в глазах Пилсудского значение партии. Участие в ее руководящем органе имело бы для него значение лишь в случае иного ответа австрийцев, о чем опять-таки свидетельствует его вхождение в состав ЦРК в 1909 году, когда сотрудничество с Веной было налажено.

Заметим, что раскол ППС был в определенном смысле выгоден Пилсудскому. Наконец-то он приобрел никем и ничем не ограниченную власть над Боевой организацией, большая часть членов которой поддержали «фраков», а тем самым и возможность беспрепятственной реализации своего плана развертывания партизанской войны с правительством. Однако очень скоро выяснилось, что имевшихся в его распоряжении сил явно недостаточно для осуществления разработанной им тактики групповых действий, в которой нетрудно проследить влияние известного принципа «коллективного террора» Михаила Бакунина. Активность пролетариата неуклонно шла на убыль, рабочих все сложнее было мобилизовать даже на экономические акции, не говоря уже о политических.