Пилсудский

3 августа договорились о процедуре передачи после начала войны части хранившегося на военных складах Кракова оружия и взрывчатки представителю Пилсудского Славеку. Определили места перехода стрелками границы с Россией. Главный комендант также был поставлен в известность, что в оперативном отношении его стрелки подчинены командованию 7-й кавалерийской дивизии генерала Игнаца фон Корды, входившей в состав оперативной группы генерала Генриха Куммера фон Фалькенфеда, действовавшей на левом фланге 1-й австрийской армии генерала Виктора фон Данкла.

3 августа в Кракове, в районе Блони (большой луг, место народных гуляний и выставок), в так называемых Олеандрах, где в выставочных помещениях проводились летние офицерские курсы стрелков, было сформировано подразделение числом 144 человека, получившее название 1-й кадровой роты. Это означало, что Пилсудский предполагал ее быстрое развертывание в крупную воинскую часть. Главный комендант отобрал в роту на паритетной основе слушателей офицерских школ стрелковых союзов и стрелковых дружин. Несомненно, это было чисто политическое решение с целью избежать упреков, что комендант отдает предпочтение лишь своим людям.

В торжественной речи Пилсудский подчеркнул, что с этого момента нет ни стрелков, ни дружинников, а все они теперь польские солдаты, единственным отличительным знаком которых является белый орел (то есть польский национальный герб). Для устранения прежних различий он предложил произвести символический обмен отличительными знаками. Сам Пилсудский обменял своего стрелкового орла на бляху члена стрелковых дружин Станислава Бурхардт-Букацкого. Свою речь комендант завершил словами, что он смотрит на роту как на кадровое подразделение, на базе которого возникнет будущая польская армия[118].

Формирование воинского подразделения из членов сравнительно недавно находившихся в конфронтации организаций за три дня до выхода на фронт вряд ли следует считать удачным решением. Отобранные в роту стрелки недостаточно хорошо знали друг друга, среди них еще не выделились неформальные лидеры. К тому же Пилсудский принял оригинальное решение отказаться от установления воинских званий бойцам роты, заявив, что свои звания они завоюют в бою. Были назначены только командиры из числа наиболее опытных стрелков. Впоследствии это породило неразбериху и трудности. Командиром роты Пилсудский назначил одного из ближайших своих соратников, члена САБ и Стрелкового союза, коменданта швейцарского округа САБ, руководителя офицерской школы Стрелкового союза Тадеуша Адама Каспшицкого.

Из всех стрелковых подразделений только 1-я рота была вооружена многозарядными карабинами Манлихера, приобретенными еще до войны на деньги Польской военной казны. Рота получила от Пилсудского приказ первой, до начала военных действий, пересечь границу Царства Польского и двигаться в направлении Кельце и далее на Варшаву, опережая других стрелков и регулярные австрийские части. Содержание приказа свидетельствует, что Пилсудскому было известно об оставлении русскими войсками уже в первые дни августа приграничных районов и отходе в места концентрации на правобережье Вислы. На левобережье остались только небольшие казачьи подразделения для ведения разведки. Поэтому Пилсудский не ожидал какого-то серьезного сопротивления русских[119].

Стремительное продвижение 1-й кадровой роты в направлении Келец нужно было не столько для поднятия морального духа ее бойцов, сколько в пропагандистских целях. Появление на оставленных русскими территориях военных с польскими кокардами на фуражках должно было возбудить патриотические чувства у местного населения и стимулировать приток добровольцев в стрелковые формирования. А если бы первыми шли австрийцы, то тогда у оппонентов Пилсудского, особенно национальных демократов, были бы все основания утверждать, что его стрелки были привезены в русскую Польшу в обозе австрийцев и немцев. Кроме того, руководителям стрелков, видимо, не чужда была честолюбивая мысль первыми, раньше немцев и австрийцев, войти в оставленную русскими Варшаву. Австрийцы же не возражали против движения стрелков впереди армии не только потому, что надеялись вызвать тем самым благоприятное отношение к себе со стороны местного населения, но и желая опередить немцев и первыми войти в столицу Царства Польского[120].